![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Совершенно неожиданно обнаружился телевизионный сериал, который мы с женой посмотрели со взаимным удовольствием: «Мир Дикого Запада» (МДЗ, по-английски Westworld). Если вы вдруг, как и я, живёте в пещере и его ещё не смотрели, то с удовольствием рекомендую. А я запишу пока несколько своих мыслей и попробую обойтись без спойлеров.
Итак, Мир Дикого Запада: это такой тематический парк в неспецифицированном будущем, воспроизводящий атмосферу дикого американского Запада классических вестернов. Парк населён роботами-андроидами, внешне неотличимыми от людей, и запрограммированными играть соответствующие тематике роли: ковбоев, проституток, шерифов и бандитов. Что принципиально важно, роботы не знают, что они роботы, и считают, что действительно живут на диком Западе. После того, как конкретный робот отыгрывает свой сценарий, ему стирают последние воспоминания и запускают по новой. То же самое, если робота «убивают»: его чинят и запускают по новой.
Посетители парка — богатенькие буратины, которые платят сорок тысяч долларов в день за это удовольствие. Большинство из них развлекается нехитрым образом: трахает и/или убивает местных жителей. Роботы запрограммированы так, что не могут нанести людям существенного вреда. Ну, а люди делают с ними что хотят: деньги-то плочены.
Несколько уровней, на котором можно воспринимать этот сериал. Во-первых, конечно, как очевидную метафору современной индустрии развлечений, entertainment'a — далеко не первое подобное самокритичное исследование в условном Голливуде. Взять хотя бы «Голодные игры» или даже старое доброе «Шоу Трумэна» (там, конечно, крови и насилия не имеется, но проблемы ставятся похожие).
Другой слой, не менее очевидный, — что жизнь наша ни что иное, как исполнение заранее предопределённых ролей. Не читки требует с актёра, а полной гибели всерьёз (Пастернак). Весь мир — театр, и люди в нём актёры (Шекспир). Шекспир вообще занимает важное место в сериале. Например, из него взята ключевая фраза «У бурных чувств неистовый конец» (в оригинале более прямолинейно и конкретно — These violent delights have violent ends), которая, кажется, включает у роботов доступ к затёртым прошлым воспоминаниям, что в конечном счёте приводит... скажем, извините уж за спойлер, к неистовому концу.
Третий слой: как отличить робота от человека и как сам робот может понять, что он не робот, если он запрограммирован этого не понимать. Это уже типичная проблематика научной фантастики, начиная с Айзека Азимова. У моего любимого Филиппа Дика есть хороший рассказ (если не ошибаюсь) «Электрический муравей» как раз об этом: исполнительный директор некой компании всю жизнь был уверен, что он человек, а на первой же странице рассказа случайно узнаёт, что он робот. Но он по крайней мере был в курсе существования роботов!
Не могу с грустью не отметить пренебрежительное отношение в МДЗ к тому, что для меня очень важно — к медленной жизни. Там получение удовольствия от простой жизни без стремления выйти за рамки, понять смысл, найти кукловодов, — воспринимается однозначно как признак неосознанного, запрограммированного существования. Не могу с этим согласиться. Естественно, если я был бы роботом, меня и запрограммировали бы с этим не соглашаться.
Ситуация, с которой начинается МДЗ, напоминает «Терминатора» наоборот. Не роботы убивают людей, а люди роботов. Роботы испытывают настоящие эмоции — любовь, страх, боль (или они только так запрограммированы, и поэтому не считается?). А люди жестоки и одномерны. Робота убить может каждый. Люди неуязвимы.
Опять-таки, это не далеко не первый фильм, пытающийся вызвать у зрителей сочувствие к роботам (взять хотя бы «A.I.» Кубрика-Спилберга). Во втором «Терминаторе» полусумасшедшая Сара Конор неожиданно для себя самой приходит к выводу, что робот-терминатор лучше любого мужчины годится ей в спутники и в отцы её ребёнку. Но там-то это (по крайней мере отчасти) воспринимается как симптом её тяжёлого психического состояния! МДЗ без оговорок ставит зрителя на сторону роботов. Мы не боимся восстания киборгов — мы с робкой надеждой ждём его.
Подобные сериалы всегда вызывают пристальное внимание к деталям. В качестве одного примера отмечу фамилию д-ра Форда (Энтони Хопкинс), основателя и бессменного директора парка. Мне кажется, что это отсылка к «Дивному новому миру» Хаксли — тоже, кстати, полному цитат из Шекспира.
Много интересных намёков содержится в музыкальном сопровождении к МДЗ, но тут уж я совсем не компетентен комментировать, могу только пересказывать, что прочёл. Опять только один пример. Композиция, которой завершается сериал — аранжировка музыки из песни группы Radiohead, которая так и называется: «Заключительная музыка (для фильма)». Она была изначально написана для фильма «Ромео + Джульета». «Ромео и Джульета» Шекспира — трагедия, из которой взята цитата «У бурных чувств неистовый конец». Тонкий и изящный способ закольцевать сериал.
В целом сериал прекрасно (не по-телевизионному хорошо) снят, и игра актёров хороша, ничего не отвлекает, можно, не отвлекаясь, обдумывать вопросы, которые он ставит. Ответов там нет, но как-то и глупо ожидать, что телевизионный сериал может раз и навсегда разрешить для нас проблемы смысла жизни и свободы воли. Заставляет задуматься, а может даже и перечитать Дика с Шекспиром. Очень даже немало.
Итак, Мир Дикого Запада: это такой тематический парк в неспецифицированном будущем, воспроизводящий атмосферу дикого американского Запада классических вестернов. Парк населён роботами-андроидами, внешне неотличимыми от людей, и запрограммированными играть соответствующие тематике роли: ковбоев, проституток, шерифов и бандитов. Что принципиально важно, роботы не знают, что они роботы, и считают, что действительно живут на диком Западе. После того, как конкретный робот отыгрывает свой сценарий, ему стирают последние воспоминания и запускают по новой. То же самое, если робота «убивают»: его чинят и запускают по новой.
Посетители парка — богатенькие буратины, которые платят сорок тысяч долларов в день за это удовольствие. Большинство из них развлекается нехитрым образом: трахает и/или убивает местных жителей. Роботы запрограммированы так, что не могут нанести людям существенного вреда. Ну, а люди делают с ними что хотят: деньги-то плочены.
Несколько уровней, на котором можно воспринимать этот сериал. Во-первых, конечно, как очевидную метафору современной индустрии развлечений, entertainment'a — далеко не первое подобное самокритичное исследование в условном Голливуде. Взять хотя бы «Голодные игры» или даже старое доброе «Шоу Трумэна» (там, конечно, крови и насилия не имеется, но проблемы ставятся похожие).
Другой слой, не менее очевидный, — что жизнь наша ни что иное, как исполнение заранее предопределённых ролей. Не читки требует с актёра, а полной гибели всерьёз (Пастернак). Весь мир — театр, и люди в нём актёры (Шекспир). Шекспир вообще занимает важное место в сериале. Например, из него взята ключевая фраза «У бурных чувств неистовый конец» (в оригинале более прямолинейно и конкретно — These violent delights have violent ends), которая, кажется, включает у роботов доступ к затёртым прошлым воспоминаниям, что в конечном счёте приводит... скажем, извините уж за спойлер, к неистовому концу.
Третий слой: как отличить робота от человека и как сам робот может понять, что он не робот, если он запрограммирован этого не понимать. Это уже типичная проблематика научной фантастики, начиная с Айзека Азимова. У моего любимого Филиппа Дика есть хороший рассказ (если не ошибаюсь) «Электрический муравей» как раз об этом: исполнительный директор некой компании всю жизнь был уверен, что он человек, а на первой же странице рассказа случайно узнаёт, что он робот. Но он по крайней мере был в курсе существования роботов!
Не могу с грустью не отметить пренебрежительное отношение в МДЗ к тому, что для меня очень важно — к медленной жизни. Там получение удовольствия от простой жизни без стремления выйти за рамки, понять смысл, найти кукловодов, — воспринимается однозначно как признак неосознанного, запрограммированного существования. Не могу с этим согласиться. Естественно, если я был бы роботом, меня и запрограммировали бы с этим не соглашаться.
Ситуация, с которой начинается МДЗ, напоминает «Терминатора» наоборот. Не роботы убивают людей, а люди роботов. Роботы испытывают настоящие эмоции — любовь, страх, боль (или они только так запрограммированы, и поэтому не считается?). А люди жестоки и одномерны. Робота убить может каждый. Люди неуязвимы.
Опять-таки, это не далеко не первый фильм, пытающийся вызвать у зрителей сочувствие к роботам (взять хотя бы «A.I.» Кубрика-Спилберга). Во втором «Терминаторе» полусумасшедшая Сара Конор неожиданно для себя самой приходит к выводу, что робот-терминатор лучше любого мужчины годится ей в спутники и в отцы её ребёнку. Но там-то это (по крайней мере отчасти) воспринимается как симптом её тяжёлого психического состояния! МДЗ без оговорок ставит зрителя на сторону роботов. Мы не боимся восстания киборгов — мы с робкой надеждой ждём его.
Подобные сериалы всегда вызывают пристальное внимание к деталям. В качестве одного примера отмечу фамилию д-ра Форда (Энтони Хопкинс), основателя и бессменного директора парка. Мне кажется, что это отсылка к «Дивному новому миру» Хаксли — тоже, кстати, полному цитат из Шекспира.
Много интересных намёков содержится в музыкальном сопровождении к МДЗ, но тут уж я совсем не компетентен комментировать, могу только пересказывать, что прочёл. Опять только один пример. Композиция, которой завершается сериал — аранжировка музыки из песни группы Radiohead, которая так и называется: «Заключительная музыка (для фильма)». Она была изначально написана для фильма «Ромео + Джульета». «Ромео и Джульета» Шекспира — трагедия, из которой взята цитата «У бурных чувств неистовый конец». Тонкий и изящный способ закольцевать сериал.
В целом сериал прекрасно (не по-телевизионному хорошо) снят, и игра актёров хороша, ничего не отвлекает, можно, не отвлекаясь, обдумывать вопросы, которые он ставит. Ответов там нет, но как-то и глупо ожидать, что телевизионный сериал может раз и навсегда разрешить для нас проблемы смысла жизни и свободы воли. Заставляет задуматься, а может даже и перечитать Дика с Шекспиром. Очень даже немало.
Tags:
