В офисном здании, где я работаю, охрана объявила войну велосипедам и стала физически препятствовать приносить их вовнутрь.
Я пожаловался на это в рабочем чате и сказал что мне, как человеку, выросшему в Советском Союзе, некомфортно конфликтовать с охранниками.
Моя начальница на это рассказала про своего бойфренда Пола. Полу, я думаю, за пятьдесят, или, по крайней мере, сильно за сорок. Он вырос в католическом городке в Северной Ирландии. Рос в обстановке полицейской брутальности, стрельбы и регулярных похорон друзей. Его до сих пор напрягает присутствие полицейских, и он не может переносить звуки взрывов — на День независимости им приходится уезжать подальше от людей.
И я подумал, что, оказывается, у меня было вполне неплохое детство.
Я пожаловался на это в рабочем чате и сказал что мне, как человеку, выросшему в Советском Союзе, некомфортно конфликтовать с охранниками.
Моя начальница на это рассказала про своего бойфренда Пола. Полу, я думаю, за пятьдесят, или, по крайней мере, сильно за сорок. Он вырос в католическом городке в Северной Ирландии. Рос в обстановке полицейской брутальности, стрельбы и регулярных похорон друзей. Его до сих пор напрягает присутствие полицейских, и он не может переносить звуки взрывов — на День независимости им приходится уезжать подальше от людей.
И я подумал, что, оказывается, у меня было вполне неплохое детство.