![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Ещё про письма
Великий computer scientist (как это по-русски?) Дональд Кнут — большой последователь медленной жизни: он проверяет емейл раз в шесть месяцев, чтобы не отвлекаться. Кнут всегда пишет первую версию своих текстов от руки: «Скорость, с которой я пишу, идеально синхронизирована со скоростью, с которой я думаю. На клавиатуре я набираю быстрее, чем думаю, так что приходится регулярно останавливаться. Это выбивает из ритма» [ссылка].Вот и я пишу теперь, значится, письма батюшке. От руки, ручкой на бумаге, облизываю край конверта, запечатываю, налепляю марку, бросаю в почтовый ящик.
Поведение Почты России ставит это занятие на грань абсурда. До Калифорнии не то что письма — посылки по самому дешёвому тарифу идут два дня. Три, если не повезёт. До батюшки письма добираются месяц. И не факт, что вообще дойдут. И если приходят, то не всегда в правильном порядке.
Естественно, никакой разговор в таком режиме вести невозможно. Но всё равно пишу, раз в два-три дня, с присущим мне упорством: как на необитаемом острове, кладу в бутылку, закупориваю и закидываю в море: а вдруг дойдёт? Бог весть.
Письма эти получаются как свет далёких звезд: мы их видим такими, какими они были много лет назад. Батюшка, когда вдруг ни с того, ни с сего получает весточку из прошлого, радуется. Но не менее важно, что мне и самому нравится писать. Надо найти время, собраться с мыслями, вспомнить, что было важного. Слова на бумаге выглядят более весомо, более реально, чем на экране. Развивается мелкая моторика пальцев. И в целом, я бы сказал, писание писем оказывает на меня сильный терапевтический эффект. Успокаивает. Сравнимо с приготовлением еды детям, может даже сильнее.
Заодно я теперь понимаю, почему мой батюшка, когда приезжает к нам в гости, всё время рвётся готовить еду.
Не в защиту почты России, а просто из дурацкой привычки обязательно что-нибудь сказать по теме, у меня был дивный эпизод общения с почтой Канады. Когда я подавала в аспирантуру, одна из писавших мне рекомендацию наших же профессоров проводила семестр в Канаде на фулбрайтовкском гранте. Просьба о рекомендации застала ее в глубинке на лыжном курорте с ограниченной связью (общались мы по телефону, причем звонила она мне). Географически это было не так и далеко - не то в Квебеке, не то в Онтарио. Бумажное письмо с рекомендацией шло оттуда в Бостон два месяца, и пришло уже после того, как все решения о приеме в аспирантуру были приняты. Кто-то мне даже говорил, что видел то письмо в моем деле нераспечатанным. По-моему, она сама из Канады вернулась раньше, чем пришло ее письмо.
Re:
Re: