![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Когда я писал о «Моби-Дике», обещал сказать пару слов о китобойном промысле. Может, это всё общеизвестные истины, но для меня в своё время было открытием.
Киты были этакой нефтью до открытия нефти, волшебным природным ресурсом. В частности, их масло использовалось для освещения, в качестве машинного масла, для защиты металла от ржавчины, ну и в кулинарных и медицинских целях. Особенно ценилось специальное спермацетовое масло, sperm oil, которое добывали из кашалотов, sperm whale. (Никакого отношения к сперме оно не имела. Просто надо привыкнуть к этом слову.)
В общем, мне кажется, только открытие нефти и спасло мировую популяцию китов от полного уничтожения. Карикатура в тему: киты празднуют открытие нефти в Пенсильвании (1861 год).
.jpg)
Поразительным образом — в отличие от нефти, океаны как бы принадлежат всем — мировой китобойной столицей стал маленький кусочек земли на северо-востоке США: остров Нантакет, города Ферхейвен и впоследствии Нью-Бедфорд (все в штате Массачусетс) и Саг-Харбор на Лонг-айленде (штат Нью-Йорк). Я в первую очередь имею в виду расцвет китобойного промысла: XVIII век и первые две трети XIX.
Китобойный корабль в чём-то был самым крутым кораблём в мире. Китобойные плавания продолжались по два, три года, обычно без захода в цивилизованные порты. Крошечный Нантакет превратился в пограничный город: здесь США граничили с Южной Америкой, Северной Европой и Полинезией. Этот факт резко изменил культурные нормы XIX века. Мелвилл подробно описывает, как люди всех национальностей, рас и даже вероисповеданий были равны и на берегу, и на китобойном судне. Не зря он сделал своих трёх гарпунщиков — индейцем, негром и полинезийцем. И это были уважаемые люди, — безусловно выше его самого и его героя, простого матроса!
(иллюстрация 1835 года отсюда)
(Не могу не рассказать анекдот про моего любимого Джошуа Слокума, хотя казалось бы, какое отношение он имеет к китам... Если помните, он построил свою лодку «Спрей» в Ферхейвене, но потом перегнал её в Бостон и там зарегистрировал: он решил, что в его кругосветным путешествии Бостон будет гораздо более узнаваемым местом. Так вот, когда он добрался до островов Тихого океана, случилось непредвиденное: о Бостоне там знали весьма приблизительно. Это что, где-то рядом с Ферхейвеном? — спрашивали его местные. Они учили географию по китобойным кораблям.)
Как и с нефтью, деньги текли рекой. Кое-что перепадало и простым людям, но основную часть получали китобойные капитаны. Они богатели, выходили в отставку, строили себе роскошные особняки и покупали китобойные корабли: становились инвесторами. Денег текло ещё больше.
А потом, естественно, мир переключился на собственно нефть. Нантакет моментально превратился из всемирно известного места в никому ненужное захолустье без каких бы то ни было экономических перспектив.
Ему повезло: в ХХ веке местные жители сделали хитрый разворот и постепенно переосмыслили остров как место отдыха миллионеров. Теперь там опять всё хорошо.
А вот Нью-Бедфорд так и не оправился и до сих пор лежит в руинах.
Киты были этакой нефтью до открытия нефти, волшебным природным ресурсом. В частности, их масло использовалось для освещения, в качестве машинного масла, для защиты металла от ржавчины, ну и в кулинарных и медицинских целях. Особенно ценилось специальное спермацетовое масло, sperm oil, которое добывали из кашалотов, sperm whale. (Никакого отношения к сперме оно не имела. Просто надо привыкнуть к этом слову.)
В общем, мне кажется, только открытие нефти и спасло мировую популяцию китов от полного уничтожения. Карикатура в тему: киты празднуют открытие нефти в Пенсильвании (1861 год).
Поразительным образом — в отличие от нефти, океаны как бы принадлежат всем — мировой китобойной столицей стал маленький кусочек земли на северо-востоке США: остров Нантакет, города Ферхейвен и впоследствии Нью-Бедфорд (все в штате Массачусетс) и Саг-Харбор на Лонг-айленде (штат Нью-Йорк). Я в первую очередь имею в виду расцвет китобойного промысла: XVIII век и первые две трети XIX.
Китобойный корабль в чём-то был самым крутым кораблём в мире. Китобойные плавания продолжались по два, три года, обычно без захода в цивилизованные порты. Крошечный Нантакет превратился в пограничный город: здесь США граничили с Южной Америкой, Северной Европой и Полинезией. Этот факт резко изменил культурные нормы XIX века. Мелвилл подробно описывает, как люди всех национальностей, рас и даже вероисповеданий были равны и на берегу, и на китобойном судне. Не зря он сделал своих трёх гарпунщиков — индейцем, негром и полинезийцем. И это были уважаемые люди, — безусловно выше его самого и его героя, простого матроса!
(иллюстрация 1835 года отсюда)
(Не могу не рассказать анекдот про моего любимого Джошуа Слокума, хотя казалось бы, какое отношение он имеет к китам... Если помните, он построил свою лодку «Спрей» в Ферхейвене, но потом перегнал её в Бостон и там зарегистрировал: он решил, что в его кругосветным путешествии Бостон будет гораздо более узнаваемым местом. Так вот, когда он добрался до островов Тихого океана, случилось непредвиденное: о Бостоне там знали весьма приблизительно. Это что, где-то рядом с Ферхейвеном? — спрашивали его местные. Они учили географию по китобойным кораблям.)
Как и с нефтью, деньги текли рекой. Кое-что перепадало и простым людям, но основную часть получали китобойные капитаны. Они богатели, выходили в отставку, строили себе роскошные особняки и покупали китобойные корабли: становились инвесторами. Денег текло ещё больше.
А потом, естественно, мир переключился на собственно нефть. Нантакет моментально превратился из всемирно известного места в никому ненужное захолустье без каких бы то ни было экономических перспектив.
Ему повезло: в ХХ веке местные жители сделали хитрый разворот и постепенно переосмыслили остров как место отдыха миллионеров. Теперь там опять всё хорошо.
А вот Нью-Бедфорд так и не оправился и до сих пор лежит в руинах.
