Как-то давно не получалось испытать это чувство — а теперь вот получилось — когда едешь на велосипеде по пустой бесконечной дороге, ни людей, ни машин, лес с обеих сторон.
Тело как бы разделяется на две половины.
Нижняя часть — ноги — ритмично, без остановок крутят педали.
Верхняя часть — голова — душа — плавно плывут в пространстве, без единой мысли, сливаются с ним. Пространство и время соединяются в своей одномерности, и я уже не столько вижу глазами, сколько чувствую всей кожей своё продвижение вперёд, вдоль этой оси.
Второе, естественно, невозможно без первого. Поворот педалей, как бесконечное повторение мантры, ведёт к просветлению.
Когда я стану немощным старичком и меня будут возить на кресле-каталке (такими темпами, увы, уже, скоро), это ощущение будет одним из тех, которых мне будет не хватать острее всего.
Потом я совсем забуду его и не буду даже знать, чего мне не хватает. Поэтому и пишу здесь, чтобы помнил, сволочь.
Тело как бы разделяется на две половины.
Нижняя часть — ноги — ритмично, без остановок крутят педали.
Верхняя часть — голова — душа — плавно плывут в пространстве, без единой мысли, сливаются с ним. Пространство и время соединяются в своей одномерности, и я уже не столько вижу глазами, сколько чувствую всей кожей своё продвижение вперёд, вдоль этой оси.
Второе, естественно, невозможно без первого. Поворот педалей, как бесконечное повторение мантры, ведёт к просветлению.
Когда я стану немощным старичком и меня будут возить на кресле-каталке (такими темпами, увы, уже, скоро), это ощущение будет одним из тех, которых мне будет не хватать острее всего.
Потом я совсем забуду его и не буду даже знать, чего мне не хватает. Поэтому и пишу здесь, чтобы помнил, сволочь.