![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
В этом сезоне мы несколько раз ходили под парусом на север, в том числе в город Глочестер на Анненском мысе. А в октябре мы наконец-то обошли вокруг Анненского, посетили город Рокпорт на его обратной стороне и изучили тамошние маяки. Об одном из них мы поговорим сегодня, но давайте начнём с самого мыса.
Анненский мыс известен куда меньше Трескового мыса, а между тем они симметричны друг другу — обрамляют, соответственно с севера и с юга, Массачусетский залив, плавно переходящий в залив Трескового мыса. Этот залив был критически важен в жизни Массачусетса: основанная в Бостоне колония называлась Колонией Масачусетского залива или, сокращённо, Колонией залива, а сам штат Массачусетс до сих пор часто называют штатом залива. Так вот, этот залив как раз и кончается на севере на Анненском мысе. Обойдёшь его, и ты уже вышел из залива.
Если Тресковый мыс известен своими бесконечными песчаными пляжами и песчаным дном, постоянно меняющимся под воздействием ветров, волн и течений, то Анненский мыс сделан из скал. Город Глочестер (заселён в 1623 году, основан как город в 1642) исторически был, и во многом до сих пор остаётся, рыбацким городом. Здесь снимали фильм «Идеальный шторм» (The Perfect Storm, 2000), довольно точно передающий здесь же происходившие реальные события.
А городок Рокпорт, отделившийся от Глочестера в 1840 году, прославился своими гранитными карьерами. Собственно, надо думать, за это он получил своё название (rock — скала, камень).
Возвращаясь к Анненскому мысу: одним из первых его европейских исследователей и картографов был англичанин Джон Смит (ок. 1580–1631), вот такой красавчик.
Я уже давно знал о нём, но раньше и не подозревал о его фантастической судьбе. Тут с лихвой хватит материала на приключенческий роман или на многолетний телесериал.
Посудите сами. После смерти отца шестнадцатилетний Джон взошёл на корабль и отправился навстречу приключениям.
Сначала он был наёмником в армии французского короля Генриха IV и сражался за независимость Нидерландов от Испании. Потом отправился на Средиземное море, где занимался троговлей и пиратством. Там он каким-то образом попал в Тринадцатилетнюю войну между Габсбургами и Османской империей. Сражался за Габсбургов и против турок. В Венгрии получил звание капитана кавалерии, сражаясь в 1600–1601 годах в кампании Михая Храброго, господаря (князя) Валахии, Молдавии и де-факто правителя Трансильвании.
После смерти Михая Смит воевал в Валахии за её следующего господаря Раду Щербана против османского вассала Иеремии Могилы. В единоличных поединках убил и обезглавил трёх османских, как сейчас бы сказали, полевых командиров, за что был награждён и произведён в рыцари князем Трансильвании Сигизмундом Баторием.
В 1602 году Смит был ранен в стычке с крымскими татарами, которые взяли его в плен и продали в рабство. По словам Смита, его хозяином был турецкий вельможа, который отправил его подарок своей греческой то ли невесте, то ли любовнице по имени Хараца Трагабизанда в Константинополь. Честно сказать, имя это совершенно не звучит по-гречески, но так уж его услышал не знающий греческого языка Джон Смит. Хараца полюбила своего раба и отправила его к своему брату в Крым, но там он оказался в ещё более жестоком рабстве. С течением времени Смит смог сбежать из Крыма в Московию, потом в Речь Посполиту, путешествовал по Европе и Северной Африке и в 1604 году вернулся в Англию.
В 1606 году Смит в составе передовой экспедиции отправился колонизировать Вирджинию. Естественно, его приключения не могли просто так взять и прекратиться. По дороге, его обвинили в мятеже и капитан экспедиции Кристофер Ньюпорт собирался его казнить. Однако по прибытии в Новый свет капитан распечатал приказ о том, что делать дальше. В приказе Смит был назначен одним из предводителей колонии и тем самым избежал виселицы.
Жизнь Смита в Вирджинии тоже была вполне интересной, но я для краткости опускаю рассказ о ней. Упомяну только, что когда настали голодные времени, он официально ввёл в колонии принцип «кто не работает, тот не ест». Оказывается, кстати, что это цитата из Нового Завета (Второе послание к Фессалоникийцам, 3:10).
Так вот: в 1614 году он отправился на исследование Мэна а и Массачусетса. Он первым назвал этот район Новой Англией и составил его подробную карту, где дал имена многим географическим объектам. По прибытии в Англию он представил свою карту королю Карлу I (1600–1649) и предложил ему изменять на ней любые названия. Карл сделал многочисленные изменения, четыре из которых используются до сих пор.
Одно из них мы наверняка обсуждали раньше. Реку, впадающую в Бостонскую бухту и разделяющие современные города Бостон и Кембридж (тогда ещё не существовавшие) Смит назвал рекой Массачусетс. Королю Карлу это название показалось неблагозвучным, и он переименовал её в свою честь: река Чарльз. Да, это занятный факт русской историко-географической номенклатуры: слова «Карл» и «Чарльз» передают одно и то же английское имя (Charles).
Карл I. Портрет студии Антониса ван Дейка, 1636
Мыс на севере Массачусtтского залива Смит назвал мысом Трагабигзанда, по имени своей греческой хозяйки-любовницы. Это название Карлу I тоже показалось неблагозвучным, и в этом с ним надо согласиться. Он переименовал его в Анненский мыс в честь свой матери, королевы Анны Датской (1574–1619), «очаровательной и жизнерадостной девушки» по словам русской Википедии. Анна была нездоровым человеком, но, по крайней мере, умерла в своей постели. Карлу I повезло меньше — в результате гражданской войны ему отрубили голову. А название полуострова прижилось.
Анна Датская. Портрет работы Джона Декрица (1605)
Обсудив Анненский мыс, поговорим теперь об острове Тэчера — небольшом острове, который лежит примерно в километре от мыса (и, конкретно, города Рокпорта).
Остров Тэчера был известен европейцам с 17 века: в 1605 года его посетил французский путешественник и исследователь Самюэль де Шамплен, а в 1614 — наш друг Джон Смит. Нынешнее название было дано по имени Энтони Тэчера, чей корабль «Смотри и жди» (Watch and Wait) разбился поблизости во время шторма в 1635 году по пути из Ипсвича в Марблхед.
В знак компенсации за понесённый ущерб Тэчеру передали во владение остров, который он назвал Горе Тэчера. «Горе» из названия постепенно отпало, остался просто остров Тэчера. Через много лет колониальное правительство Массачусетса выкупило остров за 500 долларов — с прямой целью строительства там маяка.
Маяк был возведен и введён в строй в 1771 году, причём состоял он сразу из двух каменных башен, каждая со своим фонарём. 1771 год — это довольно рано в маячной истории Северной Америки. На тот момент на всём континенте было только девять маяков, причём к северу от Трескового мыса только три — в Бостоне, Портсмуте (штат Нью-Гэмпшир) и Портланде (штат Мэн). Фонари всех маяков тогда горели немигающим белым светом. Двойные башни маяка острова Тэчера позволяли издалека отличить его от Бостона, Портсмута и Портланда. Жители Рокпорта прозвали двойной маяк «Глазами Анны».
Все построенные до того маяки отмечали вход в ту или иную бухту. Маяк острова Тэчера был первым, кто отмечал опасности поблизости — подводную скалу Лондонер к юго-востоку от острова. На неё, наверное, и налетел в шторм корабль Тэчера. Сейчас сам Лондонер обозначена неприметной и неосвещённой палкой, так что ночью маяк по-прежнему выполняет свою первоначальную функцию.
Кроме того, маяк острова Тэчера был последним, построенным колониальными властями. Дальше произошла американская революцияи мы взяли власть в свои руки.
Кстати, с революцией был связан показательный момент в ранней истории маяка. Первого маячника, капитана Джеймса Кирквуда заподозрили в том, что он был «тори» — лоялистом, поддерживающим колониальные власти. В 1775 местные ополченцы высадились на острове и силой удалили оттуда Кирквуда, который смог сбежать в Канаду. В результате до 1793 года маяк не функционировал. Молодцы ополченцы, хорошо поработали, нечего сказать. В 1793 году федеральные власти, которым к тому времени принадлежал маяк, прислали наконец нового маячника.
В 1861 году построили две новые, более высокие башни высотой 124 фута (38 метров). Это те башни, которые дожили до сегодняшних дней. Как и предыдущая пара, они выровнены по оси север-юг, чтобы рыбаки могли сверять свои компасы.
План башен 1861 года
Пара интересных историй, связанных с маяком.
В 1864 году смотрителем маяка стал Александр Брей, ветеран Гражданской войны, происходивший, как и его жена Мария, из старинной семьи города Глочестера. 21 декабря 1864 года один из помощников смотрителя слёг с высокой температурой. Брей вместе со вторым помощником повезли его на лодке на материк. Мария осталась за главного — одна на всём острове кроме (по разным источникам) то ли двух малолетних детей, то ли четырнадцатилетнего племянника. Начался сильный шторм и метель. Брей не вернулся на остров, и Мария должна была поддерживать свет в обоих фонарях — и исходя из общего чувства долга, и чтобы муж мог найти дорогу домой. Новоанглийские метели — это непроницаемая стена летящего горизонтально снега. В каждой башне она должна была заводить механизм, подающий масло в фонарь (завода хватало на несколько часов) и очищать стёкла от копоти. А потом пробираться через снег в другую башню, подниматься на 148 ступенек и повторять ту же процедуру. Брей смог вернуться на остров только через два дня, и обе ночи Мария поддерживала огонь в обеих башнях — обе не погасли ни разу.
Мария Брей, жена маячника
В 1919 году американский президент Вудро Вильсон возвращался в Америку из Европы, где он принимал участие в Парижской мирной конференции, зафиксировавшей конец и результаты Первой мировой войны. Впоследствии Вильсон получил за это Нобелевскую премию мира. Но в тот день в районе острова Тэчер был густой туман, и хотя противотуманный сигнал и включался периодически, капитан его не слышал и вёл корабль на скалы. В последнюю минуту помощник смотрителя разглядел корабль, перевёл противотуманный сигнал в ручной режим и гудел постоянно, пока капитан не отвернул от скал. А то могли бы и недосчитаться нобелевского лауреата.
В 1932 году Береговая охрана выключила северную башню и прекратила её эксплуатацию. Время двойных маяков к тому времени уже давно прошло: при современных по тому времени технологиях маяки было гораздо проще различать ночью по частоте мигания. Всего в США было построено семь двойных маяков, все на атлантическом побережье, и даже один тройной — в городе Носете на Тресковом мысе. Всех их со временем переделали в одиночные. Маяк Тэчера был последним действующим двойным маяком, но вот и его время пришло.
В 1980 году и фонарь, и противотуманный гудок были автоматизированы, и Береговая охрана вывела с острова весь свой персонал. Примерно тогда же, в восьмидесятых годах, местные любители маяка поняли, что надо срочно его спасать. Как часто бывает в Америке (и за что я её очень уважаю), сразу же образовалось благотворительное общество, люди скинулись, выкупили вторую башню и тоже зажгли на ней фонарь — чтобы всё было взаправду. Сейчас за островам и обеими башнями-маяками ухаживают совместно город Рокпорт и Общество острова Тэчер. Оба башни отмечены на навигационных картах с соответствующими пометками: одна официальная, другая частная.
Южная, официальная башня мигает красным каждые пять секунд. Северная, добровольческая башня вообще не мигает, а постоянно светится необычным для маяков жёлтым цветом. Мигающий красный и постоянный жёлтый — уникальная комбинация, которую ни с чем не перепутаешь. Мы как-то шли ночью в Глочестер и неплохо их видели.
Поскольку остров находится недалеко от берега, в принципе маяками можно любоваться и оттуда. Но практически это сделать нелегко: на дороге, идущей вдоль берега, машину оставить нельзя, а на маленькой стоянке каменистого пляжа напротив острова парковка разрешена только жителям города. Нас в своё время это не остановило — и машину оставили, и по скалу погуляли, и на остров Тэчера посмотрели — но безусловно надо признать, что лучше на маяки любоваться с моря. Неудивительно: они же для этого и сделаны.
Если знать, куда смотреть, то уже где-то в районе Глочестера можно увидеть башни маяка как две малюсенькие палочки на горизонте. Когда мы шли из Бостона в Рокпорт, то остров Тэчера был у нас следующим промежуточным пунктом после Глочестера и поэтому мы так и сделали: определили по компасу, где он должен быть, увидели палочки на горизонте, после чего отставили компас и принялись рулить на них визуально. Палочки довольно быстро превратились в различимые невооружённым взглядом маяки, да и сам остров Тэчера, напоминающий формой подводную лодку, показался из-за горизонта.
Мы прошли довольно близко к острову Тэчера, стараясь держаться подальше от вешки, отмечающей скалу Лондонер неподалёку — ту самую, на которой, надо думать разбился корабль Энтони Тэчера, давшего название острову. Скала, кстати, называется в честь корабля «Лондон», который как-то на неё напоролся.
Остров со своими двумя башнями произвёл на меня сильное впечатление. Два прекрасных маяка, очень запоминающийся ориентир. Мысленно добавил их в свой список выдающихся новоанглийских маяков — туда, куда уже давно занесены Бостонский маяк, и Майнот.
В принципе на остров Тэчера можно высадиться, погулять и осмотреть маяки. Можно даже пожить там в палатке.
К сожалению, на острове нет ни причала, ни защищённой бухты. Летом туда периодически ходят паромы — маленькие моторные лодки из Рокпорта, но если добираться самому, от это надо делать либо на маленькой лодке (скажем, на каяке), либо вставать на якорь или на бочку между островом и материком и добираться на тузике. В тот раз, учитывая ветреную и волнительную погоду, мы решили даже не пытаться. Как потом оказалось, поступили очень правильно, потому что из-за проблем с насосом наш тузик отказался надуваться.
На следующее утро мы двинули обратно в сторону Бостона. Погода была ветреная и солнечная, и мы снова прошли вдоль внешней стороны острова Тэчера. И снова две башни маяка Тэчера произвели на меня сильное впечатление. Очень запоминающееся место.
Надо будет обязательно вернуться, высадиться на острове и осмотреть маяки поподробнее.
Анненский мыс известен куда меньше Трескового мыса, а между тем они симметричны друг другу — обрамляют, соответственно с севера и с юга, Массачусетский залив, плавно переходящий в залив Трескового мыса. Этот залив был критически важен в жизни Массачусетса: основанная в Бостоне колония называлась Колонией Масачусетского залива или, сокращённо, Колонией залива, а сам штат Массачусетс до сих пор часто называют штатом залива. Так вот, этот залив как раз и кончается на севере на Анненском мысе. Обойдёшь его, и ты уже вышел из залива.
Если Тресковый мыс известен своими бесконечными песчаными пляжами и песчаным дном, постоянно меняющимся под воздействием ветров, волн и течений, то Анненский мыс сделан из скал. Город Глочестер (заселён в 1623 году, основан как город в 1642) исторически был, и во многом до сих пор остаётся, рыбацким городом. Здесь снимали фильм «Идеальный шторм» (The Perfect Storm, 2000), довольно точно передающий здесь же происходившие реальные события.
А городок Рокпорт, отделившийся от Глочестера в 1840 году, прославился своими гранитными карьерами. Собственно, надо думать, за это он получил своё название (rock — скала, камень).
Возвращаясь к Анненскому мысу: одним из первых его европейских исследователей и картографов был англичанин Джон Смит (ок. 1580–1631), вот такой красавчик.
Я уже давно знал о нём, но раньше и не подозревал о его фантастической судьбе. Тут с лихвой хватит материала на приключенческий роман или на многолетний телесериал.
Посудите сами. После смерти отца шестнадцатилетний Джон взошёл на корабль и отправился навстречу приключениям.
Сначала он был наёмником в армии французского короля Генриха IV и сражался за независимость Нидерландов от Испании. Потом отправился на Средиземное море, где занимался троговлей и пиратством. Там он каким-то образом попал в Тринадцатилетнюю войну между Габсбургами и Османской империей. Сражался за Габсбургов и против турок. В Венгрии получил звание капитана кавалерии, сражаясь в 1600–1601 годах в кампании Михая Храброго, господаря (князя) Валахии, Молдавии и де-факто правителя Трансильвании.
После смерти Михая Смит воевал в Валахии за её следующего господаря Раду Щербана против османского вассала Иеремии Могилы. В единоличных поединках убил и обезглавил трёх османских, как сейчас бы сказали, полевых командиров, за что был награждён и произведён в рыцари князем Трансильвании Сигизмундом Баторием.
В 1602 году Смит был ранен в стычке с крымскими татарами, которые взяли его в плен и продали в рабство. По словам Смита, его хозяином был турецкий вельможа, который отправил его подарок своей греческой то ли невесте, то ли любовнице по имени Хараца Трагабизанда в Константинополь. Честно сказать, имя это совершенно не звучит по-гречески, но так уж его услышал не знающий греческого языка Джон Смит. Хараца полюбила своего раба и отправила его к своему брату в Крым, но там он оказался в ещё более жестоком рабстве. С течением времени Смит смог сбежать из Крыма в Московию, потом в Речь Посполиту, путешествовал по Европе и Северной Африке и в 1604 году вернулся в Англию.
В 1606 году Смит в составе передовой экспедиции отправился колонизировать Вирджинию. Естественно, его приключения не могли просто так взять и прекратиться. По дороге, его обвинили в мятеже и капитан экспедиции Кристофер Ньюпорт собирался его казнить. Однако по прибытии в Новый свет капитан распечатал приказ о том, что делать дальше. В приказе Смит был назначен одним из предводителей колонии и тем самым избежал виселицы.
Жизнь Смита в Вирджинии тоже была вполне интересной, но я для краткости опускаю рассказ о ней. Упомяну только, что когда настали голодные времени, он официально ввёл в колонии принцип «кто не работает, тот не ест». Оказывается, кстати, что это цитата из Нового Завета (Второе послание к Фессалоникийцам, 3:10).
Так вот: в 1614 году он отправился на исследование Мэна а и Массачусетса. Он первым назвал этот район Новой Англией и составил его подробную карту, где дал имена многим географическим объектам. По прибытии в Англию он представил свою карту королю Карлу I (1600–1649) и предложил ему изменять на ней любые названия. Карл сделал многочисленные изменения, четыре из которых используются до сих пор.
Одно из них мы наверняка обсуждали раньше. Реку, впадающую в Бостонскую бухту и разделяющие современные города Бостон и Кембридж (тогда ещё не существовавшие) Смит назвал рекой Массачусетс. Королю Карлу это название показалось неблагозвучным, и он переименовал её в свою честь: река Чарльз. Да, это занятный факт русской историко-географической номенклатуры: слова «Карл» и «Чарльз» передают одно и то же английское имя (Charles).
Карл I. Портрет студии Антониса ван Дейка, 1636
Мыс на севере Массачусtтского залива Смит назвал мысом Трагабигзанда, по имени своей греческой хозяйки-любовницы. Это название Карлу I тоже показалось неблагозвучным, и в этом с ним надо согласиться. Он переименовал его в Анненский мыс в честь свой матери, королевы Анны Датской (1574–1619), «очаровательной и жизнерадостной девушки» по словам русской Википедии. Анна была нездоровым человеком, но, по крайней мере, умерла в своей постели. Карлу I повезло меньше — в результате гражданской войны ему отрубили голову. А название полуострова прижилось.
Анна Датская. Портрет работы Джона Декрица (1605)
Обсудив Анненский мыс, поговорим теперь об острове Тэчера — небольшом острове, который лежит примерно в километре от мыса (и, конкретно, города Рокпорта).
Остров Тэчера был известен европейцам с 17 века: в 1605 года его посетил французский путешественник и исследователь Самюэль де Шамплен, а в 1614 — наш друг Джон Смит. Нынешнее название было дано по имени Энтони Тэчера, чей корабль «Смотри и жди» (Watch and Wait) разбился поблизости во время шторма в 1635 году по пути из Ипсвича в Марблхед.
В знак компенсации за понесённый ущерб Тэчеру передали во владение остров, который он назвал Горе Тэчера. «Горе» из названия постепенно отпало, остался просто остров Тэчера. Через много лет колониальное правительство Массачусетса выкупило остров за 500 долларов — с прямой целью строительства там маяка.
Маяк был возведен и введён в строй в 1771 году, причём состоял он сразу из двух каменных башен, каждая со своим фонарём. 1771 год — это довольно рано в маячной истории Северной Америки. На тот момент на всём континенте было только девять маяков, причём к северу от Трескового мыса только три — в Бостоне, Портсмуте (штат Нью-Гэмпшир) и Портланде (штат Мэн). Фонари всех маяков тогда горели немигающим белым светом. Двойные башни маяка острова Тэчера позволяли издалека отличить его от Бостона, Портсмута и Портланда. Жители Рокпорта прозвали двойной маяк «Глазами Анны».
Все построенные до того маяки отмечали вход в ту или иную бухту. Маяк острова Тэчера был первым, кто отмечал опасности поблизости — подводную скалу Лондонер к юго-востоку от острова. На неё, наверное, и налетел в шторм корабль Тэчера. Сейчас сам Лондонер обозначена неприметной и неосвещённой палкой, так что ночью маяк по-прежнему выполняет свою первоначальную функцию.
Кроме того, маяк острова Тэчера был последним, построенным колониальными властями. Дальше произошла американская революция
Кстати, с революцией был связан показательный момент в ранней истории маяка. Первого маячника, капитана Джеймса Кирквуда заподозрили в том, что он был «тори» — лоялистом, поддерживающим колониальные власти. В 1775 местные ополченцы высадились на острове и силой удалили оттуда Кирквуда, который смог сбежать в Канаду. В результате до 1793 года маяк не функционировал. Молодцы ополченцы, хорошо поработали, нечего сказать. В 1793 году федеральные власти, которым к тому времени принадлежал маяк, прислали наконец нового маячника.
В 1861 году построили две новые, более высокие башни высотой 124 фута (38 метров). Это те башни, которые дожили до сегодняшних дней. Как и предыдущая пара, они выровнены по оси север-юг, чтобы рыбаки могли сверять свои компасы.
План башен 1861 года
Пара интересных историй, связанных с маяком.
В 1864 году смотрителем маяка стал Александр Брей, ветеран Гражданской войны, происходивший, как и его жена Мария, из старинной семьи города Глочестера. 21 декабря 1864 года один из помощников смотрителя слёг с высокой температурой. Брей вместе со вторым помощником повезли его на лодке на материк. Мария осталась за главного — одна на всём острове кроме (по разным источникам) то ли двух малолетних детей, то ли четырнадцатилетнего племянника. Начался сильный шторм и метель. Брей не вернулся на остров, и Мария должна была поддерживать свет в обоих фонарях — и исходя из общего чувства долга, и чтобы муж мог найти дорогу домой. Новоанглийские метели — это непроницаемая стена летящего горизонтально снега. В каждой башне она должна была заводить механизм, подающий масло в фонарь (завода хватало на несколько часов) и очищать стёкла от копоти. А потом пробираться через снег в другую башню, подниматься на 148 ступенек и повторять ту же процедуру. Брей смог вернуться на остров только через два дня, и обе ночи Мария поддерживала огонь в обеих башнях — обе не погасли ни разу.
Мария Брей, жена маячника
В 1919 году американский президент Вудро Вильсон возвращался в Америку из Европы, где он принимал участие в Парижской мирной конференции, зафиксировавшей конец и результаты Первой мировой войны. Впоследствии Вильсон получил за это Нобелевскую премию мира. Но в тот день в районе острова Тэчер был густой туман, и хотя противотуманный сигнал и включался периодически, капитан его не слышал и вёл корабль на скалы. В последнюю минуту помощник смотрителя разглядел корабль, перевёл противотуманный сигнал в ручной режим и гудел постоянно, пока капитан не отвернул от скал. А то могли бы и недосчитаться нобелевского лауреата.
В 1932 году Береговая охрана выключила северную башню и прекратила её эксплуатацию. Время двойных маяков к тому времени уже давно прошло: при современных по тому времени технологиях маяки было гораздо проще различать ночью по частоте мигания. Всего в США было построено семь двойных маяков, все на атлантическом побережье, и даже один тройной — в городе Носете на Тресковом мысе. Всех их со временем переделали в одиночные. Маяк Тэчера был последним действующим двойным маяком, но вот и его время пришло.
В 1980 году и фонарь, и противотуманный гудок были автоматизированы, и Береговая охрана вывела с острова весь свой персонал. Примерно тогда же, в восьмидесятых годах, местные любители маяка поняли, что надо срочно его спасать. Как часто бывает в Америке (и за что я её очень уважаю), сразу же образовалось благотворительное общество, люди скинулись, выкупили вторую башню и тоже зажгли на ней фонарь — чтобы всё было взаправду. Сейчас за островам и обеими башнями-маяками ухаживают совместно город Рокпорт и Общество острова Тэчер. Оба башни отмечены на навигационных картах с соответствующими пометками: одна официальная, другая частная.
Южная, официальная башня мигает красным каждые пять секунд. Северная, добровольческая башня вообще не мигает, а постоянно светится необычным для маяков жёлтым цветом. Мигающий красный и постоянный жёлтый — уникальная комбинация, которую ни с чем не перепутаешь. Мы как-то шли ночью в Глочестер и неплохо их видели.
Поскольку остров находится недалеко от берега, в принципе маяками можно любоваться и оттуда. Но практически это сделать нелегко: на дороге, идущей вдоль берега, машину оставить нельзя, а на маленькой стоянке каменистого пляжа напротив острова парковка разрешена только жителям города. Нас в своё время это не остановило — и машину оставили, и по скалу погуляли, и на остров Тэчера посмотрели — но безусловно надо признать, что лучше на маяки любоваться с моря. Неудивительно: они же для этого и сделаны.
Если знать, куда смотреть, то уже где-то в районе Глочестера можно увидеть башни маяка как две малюсенькие палочки на горизонте. Когда мы шли из Бостона в Рокпорт, то остров Тэчера был у нас следующим промежуточным пунктом после Глочестера и поэтому мы так и сделали: определили по компасу, где он должен быть, увидели палочки на горизонте, после чего отставили компас и принялись рулить на них визуально. Палочки довольно быстро превратились в различимые невооружённым взглядом маяки, да и сам остров Тэчера, напоминающий формой подводную лодку, показался из-за горизонта.
Мы прошли довольно близко к острову Тэчера, стараясь держаться подальше от вешки, отмечающей скалу Лондонер неподалёку — ту самую, на которой, надо думать разбился корабль Энтони Тэчера, давшего название острову. Скала, кстати, называется в честь корабля «Лондон», который как-то на неё напоролся.
Остров со своими двумя башнями произвёл на меня сильное впечатление. Два прекрасных маяка, очень запоминающийся ориентир. Мысленно добавил их в свой список выдающихся новоанглийских маяков — туда, куда уже давно занесены Бостонский маяк, и Майнот.
В принципе на остров Тэчера можно высадиться, погулять и осмотреть маяки. Можно даже пожить там в палатке.
К сожалению, на острове нет ни причала, ни защищённой бухты. Летом туда периодически ходят паромы — маленькие моторные лодки из Рокпорта, но если добираться самому, от это надо делать либо на маленькой лодке (скажем, на каяке), либо вставать на якорь или на бочку между островом и материком и добираться на тузике. В тот раз, учитывая ветреную и волнительную погоду, мы решили даже не пытаться. Как потом оказалось, поступили очень правильно, потому что из-за проблем с насосом наш тузик отказался надуваться.
На следующее утро мы двинули обратно в сторону Бостона. Погода была ветреная и солнечная, и мы снова прошли вдоль внешней стороны острова Тэчера. И снова две башни маяка Тэчера произвели на меня сильное впечатление. Очень запоминающееся место.
Надо будет обязательно вернуться, высадиться на острове и осмотреть маяки поподробнее.
Tags:
