![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Четырнадцатого сентября прошлого года Бостонскому маяку, старейшему в Северной Америке, исполнилось 300 лет. Мы тогда сходили под парусом его поздравить.
Вот я и подумал, что славно было бы сделать это традицией, и вечером четырнадцатого сентября, на прошлой неделе, мы, запасясь ромом и бутербродами, отдали швартовы и отправились в сторону маяка. Команда состояла из Серёги, Макса и моего батюшки, гостящего сейчас у нас и ищущего новых сильных впечатлений на свою голову.
Погода была тёплая и маловетреная. За нашими спинами полыхал золотой закат — закаты теперь у нас раньше семи вечера.
И посмотрев на дымку, почти скрывшую бостонские небоскрёбы Hancock и Prudential, мы отметили её в разговоре, но всерьёз не приняли. Не распознали беды.
И вот выходим мы из внутренней бухты, движемся по направлению к Очковому острову, ветерок слегка усиливается и с неба падает пара капель, я надеваю куртку и беру штурвал, остальные моряки спускаются за своими куртками в каюту, и за ту минуту (буквально минуту), что их нет, небеса разверзаются.
С небес обрушивается ливень, и в ту же секунду ветер усиливается необычайно. Лодка круто кренится, чуть не ложится на бок (могу только представить, как это выглядело в каюте) и, плохо слушаясь руля, разворачивается к ветру. Парус заходится в бешеном припадке. Я оглядываюсь по сторонам. Видимость упала до нуля. Это шквал.
Дождь окружает меня плотной стеной, капли танцуют на ветру какой-то дикий танец. Всё, что видно по сторонам, кроме стены воды — сверкающие в отдалении молнии. А может, и не в отдалении, понять невозможно.
Шквал начинается внезапно и продолжается недолго. В этом его достоинство: волны не успевают образоваться. Если бы такой ветер продолжался бы долго, мы бы имели бы дело с двух-трёхметровыми волнами, и это был бы совсем другой разговор. А так вода остаётся ровной, хоть и практически вскипает от ветра и бешеного танца капель.
Последние три абзаца заняли в реальности секунд тридцать. На палубу вылезли озадаченные Серёга и Макс; батюшка остался снизу и с большим интересом наблюдал за происходящим из кают-компании.
Лодка была практически неуправляемой — ветер был слишком сильным для парусов в наличии — их площадь надо было срочно и радикально уменьшать. Совместными усилиями мы полностью свернули стаксель (передний парус). Стали опускать грот (главный парус), но он запутался в такелаже. Так мы остались с приспущенным, бесформенным, полным дождевой водой гротом, облепившим ванты. При любой другой погоде он был бы в такой конфигурации бесполезным куском парусины. Теперь же мы довольно резво двигались вперёд, но лодка стабилизировалась, слушалась руля и не норовила больше зачерпнуть бортом океанской воды.
Теперь появилось время задуматься над другой проблемой: нулевой видимостью. Ливень по-прежнему окружал нас непроницаемой стеной со всех сторон. После наших первоначальных пируэтов я уже совсем не был уверен, где мы находимся и в какую сторону движемся; да и направление ветра явным образом изменилось. Кроме потенциального столкновения с землёй или с мелью (я помнил, что мы были где-то рядом с Очковым островом) была также и опасность столкновения с другими лодками. Мы достали наше сигнальное устройство — гудок с сжатым воздухом — и я обдумывал послать кого-нибудь на нос подавать стандартные противотуманные сигналы (для парусного плавсредства: один длинный гудок и два коротких каждые две минуты).
Тут из-за стены дождя показался Очковый остров: близко, метров 200-300, я бы сказал, но ещё на безопасном расстоянии, — и с правильной стороны! Это меня несколько успокоило. Потом из-за дождя вынырнул мигающий зелёный бакен, а потом какая-то увеселительная посудина, которая явно вывезла людей на закатный booze cruise - нажраться под громкую музыку, а теперь безо всякой музыки испуганно стояла на одном месте, жалась к границе фарватера, подавала свои противотуманные сигналы.
Вот, собственно, и весь рассказ. Минут через 15-20 после начала ветер с дождём кончились так же быстро, как и начались. Мы посовещались и решили, что на сегодня достаточно, и что пить за здоровье Бостонского маяка совершенно необязательно рядом с ним.
Шли назад, а я прокручивал в уме последние события. Летние шквалы я как-то постепенно учусь распознавать — вот последний отчёт с прекрасным эпиграфом, полностью применимым и к сегодняшнему приключению — но они всегда были без дождя, в условиях полной видимости. А тут не только сам ветер, но и стена дождя, бешеный танец капель, вскипающая поверхность воды, мокрый бесформенный парус на вантах. В общем, было о чём подумать.
Пришвартовавшись обратно на бочке, мы достали ром с бутербродами, выпили за день рождения маяка (особенно нужного как раз в такую погоду), ну и вообще за тех, кто в море.
Ром с бутербродами были очень вкусными.
Вот я и подумал, что славно было бы сделать это традицией, и вечером четырнадцатого сентября, на прошлой неделе, мы, запасясь ромом и бутербродами, отдали швартовы и отправились в сторону маяка. Команда состояла из Серёги, Макса и моего батюшки, гостящего сейчас у нас и ищущего новых сильных впечатлений на свою голову.
Погода была тёплая и маловетреная. За нашими спинами полыхал золотой закат — закаты теперь у нас раньше семи вечера.
И посмотрев на дымку, почти скрывшую бостонские небоскрёбы Hancock и Prudential, мы отметили её в разговоре, но всерьёз не приняли. Не распознали беды.
И вот выходим мы из внутренней бухты, движемся по направлению к Очковому острову, ветерок слегка усиливается и с неба падает пара капель, я надеваю куртку и беру штурвал, остальные моряки спускаются за своими куртками в каюту, и за ту минуту (буквально минуту), что их нет, небеса разверзаются.
С небес обрушивается ливень, и в ту же секунду ветер усиливается необычайно. Лодка круто кренится, чуть не ложится на бок (могу только представить, как это выглядело в каюте) и, плохо слушаясь руля, разворачивается к ветру. Парус заходится в бешеном припадке. Я оглядываюсь по сторонам. Видимость упала до нуля. Это шквал.
Дождь окружает меня плотной стеной, капли танцуют на ветру какой-то дикий танец. Всё, что видно по сторонам, кроме стены воды — сверкающие в отдалении молнии. А может, и не в отдалении, понять невозможно.
Шквал начинается внезапно и продолжается недолго. В этом его достоинство: волны не успевают образоваться. Если бы такой ветер продолжался бы долго, мы бы имели бы дело с двух-трёхметровыми волнами, и это был бы совсем другой разговор. А так вода остаётся ровной, хоть и практически вскипает от ветра и бешеного танца капель.
Последние три абзаца заняли в реальности секунд тридцать. На палубу вылезли озадаченные Серёга и Макс; батюшка остался снизу и с большим интересом наблюдал за происходящим из кают-компании.
Лодка была практически неуправляемой — ветер был слишком сильным для парусов в наличии — их площадь надо было срочно и радикально уменьшать. Совместными усилиями мы полностью свернули стаксель (передний парус). Стали опускать грот (главный парус), но он запутался в такелаже. Так мы остались с приспущенным, бесформенным, полным дождевой водой гротом, облепившим ванты. При любой другой погоде он был бы в такой конфигурации бесполезным куском парусины. Теперь же мы довольно резво двигались вперёд, но лодка стабилизировалась, слушалась руля и не норовила больше зачерпнуть бортом океанской воды.
Теперь появилось время задуматься над другой проблемой: нулевой видимостью. Ливень по-прежнему окружал нас непроницаемой стеной со всех сторон. После наших первоначальных пируэтов я уже совсем не был уверен, где мы находимся и в какую сторону движемся; да и направление ветра явным образом изменилось. Кроме потенциального столкновения с землёй или с мелью (я помнил, что мы были где-то рядом с Очковым островом) была также и опасность столкновения с другими лодками. Мы достали наше сигнальное устройство — гудок с сжатым воздухом — и я обдумывал послать кого-нибудь на нос подавать стандартные противотуманные сигналы (для парусного плавсредства: один длинный гудок и два коротких каждые две минуты).
Тут из-за стены дождя показался Очковый остров: близко, метров 200-300, я бы сказал, но ещё на безопасном расстоянии, — и с правильной стороны! Это меня несколько успокоило. Потом из-за дождя вынырнул мигающий зелёный бакен, а потом какая-то увеселительная посудина, которая явно вывезла людей на закатный booze cruise - нажраться под громкую музыку, а теперь безо всякой музыки испуганно стояла на одном месте, жалась к границе фарватера, подавала свои противотуманные сигналы.
Вот, собственно, и весь рассказ. Минут через 15-20 после начала ветер с дождём кончились так же быстро, как и начались. Мы посовещались и решили, что на сегодня достаточно, и что пить за здоровье Бостонского маяка совершенно необязательно рядом с ним.
Шли назад, а я прокручивал в уме последние события. Летние шквалы я как-то постепенно учусь распознавать — вот последний отчёт с прекрасным эпиграфом, полностью применимым и к сегодняшнему приключению — но они всегда были без дождя, в условиях полной видимости. А тут не только сам ветер, но и стена дождя, бешеный танец капель, вскипающая поверхность воды, мокрый бесформенный парус на вантах. В общем, было о чём подумать.
Пришвартовавшись обратно на бочке, мы достали ром с бутербродами, выпили за день рождения маяка (особенно нужного как раз в такую погоду), ну и вообще за тех, кто в море.
Ром с бутербродами были очень вкусными.
(no subject)
Date: 2017-09-22 03:04 (UTC)(no subject)
Date: 2017-09-23 02:21 (UTC)(no subject)
Date: 2017-09-21 09:58 (UTC)(no subject)
Date: 2017-09-21 16:51 (UTC)И хорошо, что все обошлось в тот вечер!
(no subject)
Date: 2017-09-21 19:47 (UTC)Я бы совершенно не называл бы тот вечер неудачей, впрочем. Просто очень интересный опыт. Если бы мы заранее заметили бы, что на нас надвигается, и вовремя поставили бы риф (уменьшили бы площадь паруса), всё прошло бы гораздо спокойнее.