Северный поход по новым портам

[bluedrag]

(Окончание. Начало здесь.)

День 2. Рокпорт — Манчестер-на-море

Мы так хорошо спали, что проспали восход. Впрочем, солнце всё равно было скрыто за берегом и за тучами.

Надо сказать, что в нормальной ситуации я предпочитаю ночевать на якоре, а не швартоваться к бочке или к причалу. Дальше от людей. Ну, и бесплатно, конечно. Мореплавание для меня — это независимость и самодостаточность.

Вчера мы, учитывая прогноз, на якорь вставать не рискнули. Дело в том, что сама бухта в Рокпорте очень маленькая, там и на бочках-то лодки еле помещаются, а для якорной стоянки места категорически нет. На якоре люди обычно встают в соседнем Песчаном заливе, и, учитывая прогноз погоды, мы решили поберечься.

И правильно сделали! Во-первых, с нашим хилым еле живым тузиком ещё не факт, что мы бы и до берега-то смогли бы добраться. Ну а во вторых, не знаю, как там было в заливе, а мы в бухте были прекрасно защищены — ни волн не было, ни ветра.

Пока мы завтракали на лодке, солнце вышло из-за облаков и берегов и осветило город вокруг нас своим свежим утренним светом. Мы в Рокпорт приезжаем гулять уже больше двадцати лет, и все эти годы я стоял на берегу и смотрел вниз на бухту и на лодки. Было довольно странно оказаться внизу, в бухте и на лодке, и смотреть вверх на город. Как в сказке, когда дети годами смотрят на висящую на стене детской картину и вдруг в какой-то момент делают шаг из комнаты и попадают в картину сами.

Коричневое здание на этой фотографии (к сожалению, стоящее торцом) — бывшая рыбацкая хижина, названная «Мотив номер 1» и известная, согласно Википедии, как самое часто изображаемое на картинах здание в Америке.

Мы провели ещё полчаса, стараясь поддуть тузик, но совершенно безрезультатно: большего давления из сломанного насоса было выжать невозможно. Мы снова помолились надели спасжилеты и погребли к причалу.

Серёга Рокпорта почти не знал, и я пошёл показывать ему любимый город — а именно, наш канонический маршрут по тропинкам, скалам и прибрежным улицам, которым мы почти всегда ходим, когда приезжаем сюда на машине.

По дороге мы встретили бегущих людей с номерами на груди. Я потом посмотрел — оказалось, это был забег «Вокруг Анненского мыса» (Around Cape Anne). В своё время мы его бегали с младшеньким, он тогда был 25 км — один из немногих забегов между полумарафоном и марафоном в наших краях. Теперь его сделали просто полумарафоном (21 км), не знаю уж почему, — но всё равно вид этих бегунов вызвал у меня приятные воспоминания.

Пока мы шли по улице, солнце вышло из-за облаков, ветра почти не было и стало даже как-то тепло. Но когда мы залезли на скалы, с которых открывался вид на бухту и на залив, выяснилось, что ветер вполне себе присутствовал, стало достаточно прохладно, а вода была покрыта белыми барашками.

Вид со скал открывался примерно такой (здесь можно скачать полноразмерную панораму).

Пройдя по каноническому маршруту, мы вернулись на лодку и стали готовиться к отплытию. Пора уже, кстати, стало определиться с пунктом назначения на этот день. Изначально мы рассматривали возможность пойти куда-нибудь к югу от Бостона (скажем, в Кохасет или даже в Сичуит), с тем чтобы на следующий день долго и упорно возвращаться в Бостон. Но в обеих этих бухтах, как и в Рокпорте, нет места, чтобы встать на якорь, и обе они, как оказалось, были уже закрыты на зиму, так что эти варианты отпали сами собой. Другим естественным вариантом было пойти в один из портов Салемского залива. Из них в Марблхеде и в Салеме мы уже неоднократно бывали, в Беверли вроде как нет ничего интересного, а вот последний порт, город Манчестер (который официально называется длинным именем Манчестер-на-море) нас заинтересовал: мы давно хотели там побывать, но пока ни разу не получалось. Там тоже маленькая бухта, забитая бочками, и вставать на якорь места нет. Когда мы попытались ткнуться туда в прошлый раз, в середине лета, выяснилось, что свободных бочек нет и нам пришлось искать другие варианты.

В середине октября нам такой аншлаг, естественно, не грозил, и мы решили, что раз мы только что впервые побывали в Рокпорте (под парусом), было бы логично продолжить тему посещения новых портов. Более того, посмотрев на нашего жалкого тузика, мы решили что доверия ему нет. Тузик сдули и упаковали обратно, а я пошёл и заказал место в Манчестере на причале. Теперь всё заказывается по интернету, увы. С одной стороны удобно, конечно, с другой стороны как-то странно, что чтобы путешествовать на парусной лодке теперь требуется интернет.

Так или иначе, определившись с пунктом назначения, мы отдали швартовы, без особых фанфар отчалили от нашей странной плавучей платформы, вышли из бухты и подняли паруса. Ветер был сзади, с берега, и мы оставили вчерашний первый риф. Светило яркое солнце, вода была покрыта барашками, в общем, была прекрасная погода для продолжения нашего парусного путешествия.

Это вид назад на Рокпорт. Вход в бухту трудно заметить, даже когда точно знаешь, что он посередине фотографии.

В этот день мы тоже встретили только одну парусную лодку, да и парусной её можно было назвать только с величайшей натяжкой: большой катамаран шёл в Рокпорт под мотором со свёрнутым стакселем и полуспущенным, болтающемся на ветру гротом. Надеюсь, всё у них кончилось хорошо.

Поначалу мы повторяли в обратном порядке наш вчерашний маршрут: мимо острова Стрейтсмауса и его маяка, потом вокруг острова Тэчера с двойными маяками, стараясь держаться подальше от палки-вешки на скале «Лондонер», и более-менее вдоль берега в сторону Салемского залива.

В предыдущей части я не поместил подробной фотографии Стрейтсмауского маяка; время исправить упущение.

А это палка Лондонера.

При всём уважении к Стрейтсмаускому маяку, две башни острова Тэчера вновь произвели на меня гораздо более сильное впечатление. Надо будет как-нибудь всё-таки высадиться на этом острове и осмотреть маяки поподробнее.

Когда мы повернули вокруг острова Тэчера, ветер перестал был сзади и переместился к носу — мы шли бейдевиндом. Как и обещал прогноз, ветер был сильно порывистым, и в порывах лодка совершенно переставала слушаться руля. Пришлось поставить второй риф, и тогда немножко полегчало. Волны были для такого ветра не очень большими, но всё равно заметными. Я опять выпил таблетки от укачивания и приготовил заранее бутерброды на обед — и опять совершенно не пожалел ни о том, ни о другом.

Небоскрёбы Бостона показываются из-за горизонта. Тем, кто живёт у моря, никогда не могло бы придти в голову, что земля плоская.

К тому времени, как мы достигли уровня острова Бейкера — там, где надо было сворачивать в Салемский залив и направляться к Манчестерской бухте — мы уже достаточно далеко отклонились от берега.

Нам пришлось довольно долго направляться туда галсами. Пока мы нарезали наши галсы в районе острова Бейкера, время стало близиться к закату. В какой-то момент мы заметили, что и ветер и волны слегка подутихли: может, из-за близости заката, а может, из-за близости берега. Мы полностью развернули стаксель (второй риф на гроте оставили, если мне не изменяет память), и это помогло нам идти ближе к ветру: каждый галс стал эффективнее.

На острове Бейкера стоит одноимённый маяк — последний маяк на сегодня. Его историю я вам уже рассказывал (кстати, он тоже в своё время был двойным, как и маяк Тачера, но в 1926 году вторую башню снесли). Во время наших долгих зигзагов в окрестности острова Бейкера мы смогли вдумчиво помедитировать на маяк.

После долгих зигзагов мы наконец вошли в залив, прошли между Несчастным и Домашним островами и неожиданно оказались прямо в фарватере, ведущем в Манчестерскую бухту. Надо было готовиться ко входу в бухту. Мы опустили паруса, повесили кранцы и приготовили швартовочные концы. Поскольку эта бухта тоже была маленькой и для нас совершенно незнакомой (я в Манчестере вообще ни разу не был, ни по суше, ни по морю), то решили входить под мотором.

Бухта оказалась заставленной лодками на бочках. В отличии от Рокпорта, где все бочки были пустыми, здесь сезон явно не кончился. С одной стороны, из-за всех этих лодок бухта казалась ещё меньше, чем на навигационной карте; с другой стороны, иногда было более понятно, где стóит идти, а где не стóит. Судя по карте, в бухте были весьма мелкие места, но мы их успешно избежали, на мель не сели.

Когда мы бронировали у начальника порта места на причале, мне написали, что надо дойти до конца бухты и найти причал с оранжевым патрульным катером Береговой охраны. И действительно, когда мы неспеша дошли до конца бухты, там оказался и причал, и оранжевый катер, и даже человек из офиса начальника порта, который принял у нас концы, помог причалить, и вообще описал ситуацию с критической инфраструктурой в городе: где туалеты, где рестораны.

 

Обычно я предпочитаю проводить ночи на якоре, если не получается — на бочке, и только в самом крайнем случае на причале. Не столько потому что это дорого, а в первую очередь потому что шумно и многолюдно. Но в середине октября обстановка совершенно другая. На причале мы были совершенно одни. Вокруг догорал закат; вставала полная луна, большая и белая.

Так жить было можно! Одиночество как на якоре, но стоит сделать шаг за борт, и оказываешься прямо в городе. И никаких тузиков!

А наш причал вообще оказался расположен в центре города, удобнее и быть не могло. Хотя, конечно, город — это очень громко сказано. Так, городишко. Население — пять тысяч человек.

Из двух ресторанов в городе один оказался закрыт, чему мы только обрадовались: это упростило выбор. На этот раз мы вино заказывать не стали, а вернулись к себе на причал, в лодку, и продолжили банкет уже там.

Спалось опять хорошо. Только помню сквозь сон я услышал как мимо проходил пригородный поезд (железная дорога была совсем рядом), со сна решил что я дома и подумал: «Надо же, поезда как-то стало гораздо лучше слышно». И заснул обратно.

День 3. Манчестер-на-море — Бостон

Городишко Манчестер, кстати, был основан в 1645 году, и в течение двухсот лет был в основном рыбацким поселением. Но в девятнадцатом веке он стал постепенно превращаться в курорт для жителей Бостона. Тогда и появилась светлая идея переименовать его из Манчестера в Манчестер-на-море: отчасти чтобы выпендриться, отчасти чтобы не путали с городом Манчестером в штате Нью-Гэмпшир. Некоторым эта идея и тогда казалась бредовой. Оливер Уэнделл Холмс (1841–1935), коренной бостонец и судья Верховного суда США, стал подписывать свои письма друзьям в Манчестер как посланные из «Бостона-на-реке».

Так или иначе, в девятнадцатом веке так ничего и не произошло, а официально город переименовали только в 1989 году. (Я, помнится, уже писал, как меня поражает, что политические процессы в Америке могут идти столетиями.)

Позавтракав, как обычно, на лодке, мы пошли изучить местную достопримечательность — Поющий пляж. Там, вроде бы, если ходить по песку, он издаёт какие-то звуки; отсюда и название.

До пляжа было идти меньше километра, но выходил он не в Манчестерскую бухту и даже не в Салемский залив, а напрямую в океан. Соответственно, на востоке была вода до горизонта — эх, надо было не на лодке завтракать, а идти сюда утром встречать восход! Ну ничего, в следующий раз будем умнее.

Песок на пляже никаких звуков не издавал, но в остальном всё было замечательно: свежее утреннее солнце, волны, накатывающиеся на песок, океан до горизонта.

Обратное плавание в Бостон обошлось без особых приключений. Волны были меньше (может быть потому, что мы шли ближе к берегу?), а вот ветер слабее не был. Так на втором рифе и шли.

Помню, когда мы уже были в Бостонской бухте, там есть такое достаточно большое открытое пространство перед аэропортом и внутренней бухтой, и я обратил внимание, что оно было покрыто уже даже не белыми барашками, а какой-то сплошной белой пеной. Очень редко так бывает, повезло нам с ветром.

Поэтому мы решили в бухте не задерживаться и направились прямо в клуб. Правда, во внутренней бухте выяснилось, что ветер и течение были против нас и нам с нашим вторым рифом как-то особо не удавалось продвинуться вперёд.

Так что в конце концов мы включили двигатель и последнюю милю прошли уже на дизельной тяге. Обидно, конечно, но мы решили, что это совершенно несущественная подробность по сравнению с прекрасным походом в целом. Сильный ветер, хорошая погода, освоены два новых порта с двумя новыми бухтами, увидены с моря два новых маяка.

Очень, очень хорошо сходили.

Будет что вспомнить холодной бостонской зимой.