Записки сумасшедшего

Не без труда осилил (по-английски) последний бестселлер Мураками — «1Q84». 925 страниц, всё, что может завлечь читателя: триллер, детектив, магия, секс, насилие, призраки умерших мытарей, религиозные культы и даже непорочное зачатие. В прoмежутках между этими простыми радостями герои обсуждают и обильно цитируют Достоевского, Чехова и, разумеется, Оруэлла.

Один раз упоминаются и яхты, в сцене, когда главный герой, ненароком оказавшись в постели с прекрасной семнадцатилетней девушкой, тщетно пытается сдержаться:

Его пенис очнулся от своего безмятежного сна, как если бы его ткнули в спину пальцем. Он зевнул, потянулся, медленно поднял голову и стал подниматься во весь свой рост, пока, подобно яхте, чьи паруса наполняются сильным попутным северозападным бризом, не достиг полной, безбрежной эрекции.

Увы, маэстро тоже не в курсе, что яхте нужен не попутный, а боковой ветер, чтобы, как он выражается, «достичь эрекции». Как же ему в остальном теперь верить после таких ляпов?

Что же касается самой книги, то можете её не читать: все главные моменты я уже пересказал.

Как я уже писал, я не люблю соревноваться, ни по жизни, ни по работе. Не моё это. Извините уж за повторение прописных истин, но все люди разные. У других людей -- свои ценности в жизни, вот и у меня тоже. Из-за этих различий возникают несогласия, которые в совокупности могут привести к полному взаимонепониманию. В результате люди зачастую несправедливо критикуют друг друга. Это всё довольно очевидно, не правда ли? Быть раскритикованным и непонятым -- состояние не из приятных; оно может глубоко ранить человека.

Чем старше я становлюсь, однако, тем лучше пониманию, что эта боль, эта рана -- необходимая составляющая жизни. Задумайтесь об этом: именно потому, что человек отличается от других, он в состоянии быть самим собой. Возьмём, к примеру, меня. Именно моя способность видеть то, что другие не видят, чувствовать не так, как другие люди, подбирать не те слова, что они -- именно она позволяет мне писать мои собственные, а не чьи-то ещё, тексты. Так я и оказался в совершенно необычной ситуации, когда достаточно много людей читают то, что я пишу. Выходит, то, что я -- это я, и никто другой -- это самое ценное, что меня есть. Эмоциальная уязвлённость -- цена, которую приходится платить за право быть самим собой.

Я во всё это верю, и живу соответственно. Зачастую, я целенаправленно ищу одиночества. Для человека моей профессии одиночество, в сущности, неизбежно. Иногда, однако, бывает и так, что это одиночество, это чувство изоляции, как пролитая из бутылки кислота может разъесть ваше сердце, а то и растворить его полностью. Вот такая палка о двух концах. И защищает меня, и подтачивает изнутри. Я как-то осознаю эту опасность -- надо думать, благодаря печальному опыту -- и поэтому я всё время должен заставлять своё тело двигаться, иногда даже загонять его до полного изнеможения. Я делаю это, чтобы излечиться от одиночества в моей душе, или по крайней мере посмотреть на него со стороны. Не то что бы я это делал целенаправленно -- скорее, это инстинктивная реакция организма.

Говоря конкретно: когда меня несправедливо критикуют (по крайней мере, с моей точки зрения), или когда кто-то должен был бы меня понять, а не понимает, я бегу немного дольше, чем обычно. Таким образом я физически сжигаю часть своего неудовлетворения. И в очередной раз демонстрирую сам себе, насколько я слаб, насколько ограничены мои силы. Я физически чувствую своё несовершенство. И в тоже время, пробежав дальше чем обычно, я становлюсь немного сильнее. Когда я злюсь, я направляю эту злость на себя. Когда я расстроен, я пытаюсь воспользоваться этим для самосовершенствования. Так и живу.