Как-то раз, одним погожим сентябрьским днём, мы очень неспеша шли под парусом по Бостонской бухте. В лодке со мной был мой досточтимый батюшка, который приехал к нам в гости из Москвы и искал новых впечатлений, и Серёга, любезно согласившийся помочь с управлением лодкой.

Вдруг ветер иссяк окончательно. Волны от проходящих мимо моторных лодок болтали нас неприятным образом. Было ясно, что пора высаживаться на какой-нибудь остров и исследовать его. В московской батюшкиной жизни такого рода впечатлений явно не хватает.

Я развернул карту и стал подыскивать какой-нибудь интересный остров, на котором мы ещё не были. У меня мысленно был давно заготовлен списочек, можете не сомневаться!

Но, начав обсуждать это со своей командой, я вдруг осознал, что никто из них ни разу не был на острове Джорджа. Ну, допустим, батюшке простительно, но Серёга-то! Как же можно годами жить в Бостоне и не побывать на острове Джорджа? Я бы сказал, что это самый интересный для неформального исследования остров: там и хорошо сохранившийся форт, и прекрасные виды, и даже туалеты и какая-то еда на продажу. И попасть туда легко на пароме… ну или на парусной лодке.

Так что было решено: я просто обязан был показать им остров Джорджа! Тем более, что мы болтались у Длинного острова, и остров Джорджа был практически за углом. Я врубил двигатель, и мы отправились туда.

Я-то сам бывал там неоднократно, последний раз два года назад. Компания, где я тогда работал, каждый год устраивала на острове Джорджа летний корпоратив. Для этого они фрахтовали паром, и большинство народа им и пользовались, но я предложил желающим отправиться со мной на яхте. К моему удивлению, в желающие записалось 24 человека. В результате нам пришлось взять две самые большие лодки в нашем клубе, две Cal 39, и поставить их бок о бок на бочке у острова:



За последнюю зиму все бочки в бухте куда-то исчезли, так что на этот раз нам пришлось вставать на якорь. Это оказалось не так-то просто: дно там быстро уходит вниз, так что приходилось держаться близко к берегу и при этом учитывать, что сейчас прилив и что ветер может поменяться и начать дуть к берегу. А подходящие места были, естественно, уже заняты двумя другими лодками.

Так что мы как-то воткнулись слева от них, ближе к фарватеру между островами (тоже неидеально!), я решил надеяться на то, что ветер не изменится, и мы отправились исследовать остров.

* * *

Займёмся этим исследованием и мы с тобой, читатель! Чтобы помочь нам сориентироваться, начнём с фотографии всего острова, вид с вершины соседнего острова Рейнсфорда. Мы кинули якорь слева от причала, где-то на уровне самой левой лодки на фотографии или даже ещё левее.



Первоначально остров назывался островом Пембертона — по имени владевшего им некоего Джеймса Пембертона. Однажды, когда в суде был оспорен факт этого владения, он смог доказать, что поселился на острове за два года до прибытия пуритан-основателей Бостона в 1630 году, и с тех пор непрерывно жил там.

К 1710 году остров был переименован в остров Джорджа, по имени известного бостонского купца и члена горсовета Джона Джорджа («Джордж» — это фамилия у него такая) — по всей видимости, того самого Джона Джорджа, который от имени деловых кругов Бостона подал петицию правительство Массачусетской колонии об

основании Маяка и Фонаря на некотором Мысе у Входа в Бухту Бостона для направления Кораблей и Судов в Ночное время направляющихся в вышеозначенную Бухту.


Для желающих оценить старомодный шарм оригинала:

Erecting of a Light Hous & Lanthorn on some Head Land at the Entrance to the Harbour of Boston for the Direction of Ships & Vessels in the Night Time bound into the said Harbour.


Меньше чем за три года с момента подачи петиции правительство успело её одобрить, профинансировать, построить маяк и запустить его в эксплуатацию. Это был, естественно, Бостонский маяк неподалёку — первый маяк в Северной Америке.

Некий Фредерик Браун, побывав на острове Лжорджа в 1819 году, написал о нём целую поэму:



Такой высокий штиль мне перевести затруднительно; попробую хотя бы подстрочник:

Остров Джорджа воспой, о муза,
Чей величественный южный берег
Защищает корабль от сурового вихря
Пока шторм не прекратится.

А пассажир здесь может найти
Всё, чего только не пожелает;
Книгу для развлечения души
Или настоящую беззаботность.

Здесь, муза рада сообщить нам,
Можно найти подлинный комфорт.
Здесь любит проживать настоящая учтивость,
И удовольствия здесь многочисленны.


(На этом он не останавливается, а всё пишет и пишет, и само это стихотворение — часть гораздо большей «Прощальной поэмы» о Бостонской бухте.)

Очевидно, в его времена на острове были какие-то здания и какие-то услуги для отдыхающих и пассажиров проходящих мимо судов.

Всё это, однако, давно забыто, потому что в 1826 году федеральное правительство начало подготовку к строительству на острове форта, который займёт почти весь остров и будет определять его характер. Само строительство началось в 1833 году. Новый форт назвали форт «Уорен» по имени революционного героя доктора Джозефа Уорена (1741–1775).


источник: Википедия

Эдуард Сноу цитирует писателя Питера Перегрина, который, проплывая мимо строившегося тогда уже пять лет форта, оставил такое величественное описание будущего форта, что я просто должен воспроизвести его дословно:

… Океанские Фермопилы, где маленький отряд бостонских янки сможет отбить атаку флота Великобритании так же триумфально, как «бессмертные триста» отбили мириады воинов Ксеркса.


Если в наши дни прошвырнуться по Бостонской бухте на лодке или даже просто посмотреть на навигационную или обычную карту, то совершенно непонятно, зачем вообще там было строить форт, не говоря уже о каких-то там Фермопилах. Остров Джорджа выглядит довольно произвольным местом в бухте, в стороне от главного фарватера (который проходит на севере, мимо Оленьего острова).

Однако этот северный заход в Бостонскую бухту (мимо маяка Грейвз и Оленьего острова) был углублён и сделан пригодным для больших судов только в самом начале двадцатого века. Любопытно, что следующая схема Бостонской бухты (опубликованная в 1923 году или около того) всё ещё показывает «старый» фарватер между островами Джорджа и Ловелла как основной. (Напоминаю, что практическую на любую картинку можно кликнуть, чтобы её увеличить; эту конкретную можно ещё гораздо сильнее увеличить здесь.)


«Бостонская бухта с высоты птичьего полёта», 1923(?) (Бостонская публичная библиотека). Красная точка: остров Джорджа; синие точки: главный фарватер

На самом деле, на этой «карте» много чего интересного, например, размер бостонского аэропорта. Мы с вами это всё обсудим в последующих выпусках.

Сейчас же для нас важно вот что: главный судоходный маршрут, единственный, доступный большим судам, многие сотни лет проходил между островом Ловелла с одной стороны, и островами Джорджа и Гэллопа с другой стороны. Фарватер между этими островами до сих пор называется на навигационных картах The Narrows (narrow — узкий): он пример 320 метров шириной. В этом контексте, сравнение с Фермопилами выглядит абсолютно точным: форт на Джордже может держать под полным контролем движение кораблей в Бостон и из Бостона.

* * *

Армейским инженером, ответственным за постройку форта, был полковник со странными именем Сильванус Тайер (1785–1872). Он известен тем, что стоял у основ Вест-Пойнт, старейшей военной академии США. Как мы узнали в рассказе об острове Пэддока, его помощником в 1851–1854 годах служил Джордж Эндрюс, в честь которого назван форт на том самом острове Пэддока.


Современная карта острова Джорджа

У большинства островов Бостонской бухты есть свой исторический период, за который их в основном помнят. У острова Джорджа это, несомненно, Гражданская война. К её началу в 1861 году форт был почти доделан: когда туда прибыл гарнизон защищать форт, первым делом им пришлось выносить строительный мусор с плаца. В форте была установлена только одна пушка, и той не хватало боеприпасов.

Если бы южный флот, как того опасались, атаковал бы Бостон, форт не смог бы оказать сопротивления. Атаки, однако, так и не произошло. Вместо этого, форт Уорен стал тюрьмой для южных военнопленных.

Фортом тогда командовал этот солидный джентльмен, ветеран Американо-мексиканской войны (1846–1848) полковник Джастин Димик.


Полковник Джастин Димик (1800–1871) (отсюда)

Полковник Димик предпринимал все усилия, чтобы заключенные не нуждались ни в чём необходимом. В начале войне ему было приказано готовиться к приёму ста пятидесяти пленных. Каково же было его удивление, когда к причале подошёл корабль с более чем восемьюстами человек! Димик лично извинился перед ними и лично отправился в Бостон за продовольствием и одеялами.

Все пленные на протяжении Гражданской войны уважали полковника Димика за его заботу и человеческое отношение и высоко о нём отзывались.

Джей Шмидт в своей книге «Форт Уорен» (каковую я приобрел в сувенирном магазине в форте Уорен) тщательно перечисляет штаты, откуда поступали заключённые: Алабама, Арканзас, Вирджиния, Джорджия, Западная Вирджиния, Кентукки, Луизиана, Миссисипи, Миссури, Мэриленд, Пенсильвания, Северная Каролина, Теннесси, Техас, Флорида, Южная Каролина. Ну ничего себе списочек! Любое туристическое бюро позавидовало бы такому.

Заключённых было два вида: с одной стороны — военнопленные, с другой — политзаключённые: политические деятели Юга, арестованные и брошенные в форт без суда и следствия. Я так понимаю, во время войны Конституция и Билль о правах особо не действовали. «Путеводитель по Бостонской бухте» 1888 года рассказывает одну историю с такой детской непосредственностью, что я не могу не процитировать её дословно:

Самая серьёзная атака на крепость [на форт, то есть] была предпринята приспешниками юриспруденции из Бостона, у которых на руках было требование суда об освобождении одного политического заключённого по хабеас корпус. После того, как им было отказано в транспортировке на правительственном пароходе, они наняли парусную лодку, но, приблизившись к острову, были встречены на причале подразделением гарнизона форта с ружьями наизготовку. Юридические захватчики были вынуждены ретироваться и вернулись в Бостон с пустыми руками.




Список знаменитых южан, содержавшихся в форте, — длинный, но достаточно скучный для людей, плохо знакомых с историей Гражданской войны. Так что расскажу только о парочке особо интересных случаев.

* * *

Один связан с так называемым делом «Трента». Существенной частью стратегией Юга в войне было добиться признания и военной помощи европейских стран. Для этого президент Конфедерации Джеферсон Дэвис послал двух своих эмиссаров, Джеймса Мейсона и Джона Слиделла, в Англию и во Францию. Вот эта сладкая парочка.


Джеймс Мюррей Мэйсон (1798–1871) и Джон Слиделл (1793–1871) (отсюда)

Они выдвинулись из города Чарльстона (Южная Каролина) 21 октября 1861 года и со временем добрались до Кубы, где купили билеты на британский паровой пакетбот «Трент». В ноябре «Трент» был перехвачен северным фрегатом «Сан Джасинто». Его капитан Чарльз Уилкс полагал, что имеет полное право остановить любое судно в нейтральных водах, и досмотреть его на предмет контрабанды. Радио тогда ещё не было изобретено, так что он не мог связаться с командованием на предмет дальнейших указаний; но что-то мне подсказывает, что это бы ничего не изменило.

Так или иначе, капитан Уилкс принял на себя полную ответственность за международный кризис. Группа захвата поднялась на «Трент» и силой доставила Мейсона и Слиделла (с их секретарями) на «Сан Джасинто».


«Сан Джасинто» останавливает «Трент». Гравюра 1887 года (отсюда)

15 ноября они прибыли в Вирджинию и запросили дальнейших указаний из центра. Указания не заставили себя ждать: немедленно выдвигайтесь в Бостон. 24 ноября незадачливые дипломаты-южане со своими не менее незадачливыми секретарями были доставлены в форт Уорен, а капитан Уилс продолжил свои путь в Бостон и «получил там обещанную овацию» (из дневника очевидца).

Великобритания была вне себя и отреагировала ровно так, как в наши дни в похожих обстоятельствах реагирует США: дипломатический ультиматум, усиление военного присутствия в Канаде, угрожающие манёвры королевского ВМФ.

Президенту Линкольну не улыбалась идея воевать на два фронта. Первого января следующего года пленники были без огласки выпущены из форта и препровождены на буксире в Провинстаун. Там, «во время беснующейся метели», они сели на британский шлюп и наконец-то отправились в Великобританию. Дипломатический кризис был разрешён, хотя новые британские подразделения, дислоцированные в Канаде, там так и остались.

Историкам-любителям будет полезно узнать, что случилось дальше: ничего. Мейсон встретился с британским кабинетом, который не проявил к нему никакого интереса. Слиделл имел аудиенцию с Наполеоном III — ровно с тем же результатом.

Вся эта суета: дерзкий рейд капитана Уилкса в открытом море; тюремное заключение; дипломатический кризис; военное-политические манёвры; президент США, поддавшийся на этот шантаж; — всё это решительным счётом ничего не значило. Извлечь из этого урок оставим упражнением для читателя. Для нас важно, что остров Джорджа и форт Уорен сыграли важную роль в этой драме с высокими ставками, «Много шума из ничего».

* * *

Другим высокопоставленным заключенным, на сей раз ближе к концу войны, был вице-президент Конфедерации Александр Стивенс.


Александр Гамильтон Стивенс (1812–1883)

Стивенса арестовали 11 мая 185 года в своём доме в Джорджии, и 25 мая доставили в форт Уорен. Во время своего пребывания в форте он вёл дневник, последний раз переизданный в 1998 году.

Дневник весьма любопытный: из него можно много узнать о том, как выглядел и как существовал в то время форт Уорен,  — и о душевных страданиях самого Стивенса. Вот его только что доставили в форт:

Я был один; в камине горел огонь; в центре стояли стол и стул; в углу стояла узкая кровать, напоминающая нары. Пол был каменным — большие квадратные плиты. Дверь была заперта. Впервые в моей жизни я понял, что я в тюрьме. Я был один.


(Один из комментаторов так отозвался об этом тексте: как будто взято прямо из Эдгара По.)

И ещё, через три дня:

Ужасы пленения, одиночное заключение, ни души, чтобы поговорить, понимание, что меня отрезали непонятно насколько — возможно навсегда — от общения с моими близкими: всё это передать невозможно. Слова абсолютно не в силах выразить страдания души. Сегодня я горько плакал. Нервы и мой дух полностью оставили меня. Да будет воля Твоя.


Стивенс мучался недолго: его освободили в октябре 1965 года. В 1882 году его избрали губернатором Джорджии; вскорости он скончался.


Дверь в форте Уорен (фрагмент)

* * *

Теперь мы перематываем вперёд, в 1957 год. Наличие ядерных бомбардировщиков подорвало стратегическую ценность фортов. Правительство США избавлялось от них, распродавая ненужную более недвижимость. В случае Бостона — острова.

Остров Джорджа был продан на аукционе компании, которая планировала использовать его для хранения ядерных отходов.

Эдвард Сноу (историк и энтузиаст Бостонской бухты, о котором я писал раньше), был в ужасе от этого. Сноу основал со своими друзьями «Общество защиты форта Уорен». Сноу избрали президентом общества; он самоотверженно добивался того, чтобы форт был передан в собственность штата Массачусетс и сохранён для будущих поколений.

Сноу победил в этой битве. В 1961 году форт был открыт для посещения; он стал ядром, вокруг которого в 1971 году был образован штатный Парк островов Бостонской бухты; и в 1996 он превратился в федеральную «Национальную парковую зону островов Бостонской бухты».

Вот карта форта, приготовленная Сноу в 1961 году:



На карте нарисован призрачный силуэт, подписанный The Lady in Black — «Женщина в чёрном». История её такова.

Сноу искренне любил Бостонскую бухту и её острова и искренне хотел передать свой интерес и свою любовь другим людям, взрослым и детям. Чтобы сделать свои рассказы более интересными, он ощущал необходимость добавить в них немножко привидений.

Интересующийся читатель должен прочесть собственный рассказ Сноу в его книге, но вот он вкратце:

Во время Гражданской войны в темницах форта Уорен был заключён молодой лейтенант-южанин. Каким-то образом он смог послать весточку своей молодой жене. Она смогла добраться до города Халла (на материке недалеко от острова Джорджа) и — опять-таки, каким-то образом — пробралась в форт, переодевшись мужчиной. Там она воссоединилась с мужем-лейтенантом. Они попытались прорыть туннель и бежать, но их поймали и привели к командующему фортом, полковнику Димику. Девушка пыталась выстрелить в него, но револьвер взорвался у неё в руке, убив вместо Димика её мужа.

Девушка была приговорена к повешению как южный шпион. Её последним желанием было умереть в женской одежде. Женщин на острове не было, но в конце концов им далось найти чёрную робу, которую солдаты использовали «для развлечения» (хм...). В этой робе её и повесили.

«В последующие годы, — продолжает Сноу, — призрак Женщины в чёрном неоднократно являлся военнослужащим, расквартированным в форте».

Нет никаких оснований считать, что эта история правдива хотя бы частично; впрочем, Сноу никогда этого и не утверждал. Я убеждён, что он сам её и выдумал. (На ютьюбе есть видео, где Сноу рассказывает упрощённый вариант этой истории.)

Сноу любил приводить свои экскурсии в одно кромешно-тёмное помещение в форте и рассказывать там историю Женщины в чёрном, а его помощник (иногда в помощники он брал свою дочку) в правильный момент издавал во тьме страшные звуки.

Со смерти Сноу прошло много лет, но рейнджеры в форте до сих пор рассказывают эту историю. Я сам её слышал, и сам видел бледное лицо моей сотрудницы, дрожащим голосом утверждавшей, что она видела приведение в той самой комнате.

* * *

Мы потратили слишком много времени на изучение истории острова и форта. И хотя её ещё изучать и изучать, сентябрьские дни коротки, и скоро уже будет пора отправляться в обратный путь. Давайте только осмотримся перед отправлением.

Старые огневые позиции, простреливающие фарватер во внешней бухте. На горизонте — острова Большой Брюстер и Малый Брюстер.



Бостонский маяк на Малом Брюстере — тот самый, о постройке которого однофамилец острова Джон Джордж посылал петицию в законодательное собрание штата.



Слева — ещё один маяк нашей бухты, Грейвз.



Да, с вершины форта открываются превосходные виды! Впрочем, из-за этой стратегической позиции форт здесь и построили. Вот танкер, следуя из города Квинси, пробирается по Халлскому проливу, который мы обсуждали в рассказе об острове Пэддока.



Ну и город, конечно, куда же нам без города.





Внутри форта.



Некоторые пушки всё ещё здесь, смотрят в бухту, как и сто пятьдесят лет назад.





Плац. Здесь проводили парады.



* * *

На острове перед фортом мы наткнулись на это странное сооружение, которого я там раньше не видел:



При дальнейшем выяснении выяснилось, что это был памятник южанам, умершим во время заключения в форте Уорен. (Судя по всему, единственный мемориал южанам в штате Массачусетс!)

Раньше он выглядел примерно так (первое попавшееся фото из интернета):



(В скобках замечу, что памятник поставлен Boston Chapter, United Daughters of Confederacy — Бостонским отделением «Дочерей Конфедерации». Воистину, каких только людей не было у нашего царя!)

Пару месяцев назад наш губернатор (республиканец, кстати), приказал забить памятник досками, пока они решают, что с ним делать. Когда этот памятник воздвигли, он (я так понимаю) особых споров не вызывал. Сноу в своей книге описывает его с большим уважением:

Одно из наиболее важных богослужений за время существования форта Уорен было проведено в пятницу 24 мая 1963 года на открытии массивной каменной плиты в честь героев Юга, умерших в заключении в этой северной Бастилии. […] Этот изящный мемориальный знак видно с любого судна, приближающегося к форту с запада, а также с самолётов, пролетающих над о. Джорджа или рядом с ним […]


Времена с тех пор поменялись! Очевидно, даже подобные невинные знаки общественное мнение находит теперь вызывающими, и бросает им ответный вызов. Бостонского отделения «Дочерей Конфедерации» больше не существует. Губернатор собирается полностью убрать маркер с острова. В качестве исключительно личного мнения должен заметить, однако, что бывал я в некоей другой стране, где из катавасии с памятниками ничего хорошего не вышло. Потому что памятники — они в головах, и с прочистки голов и следовало бы начинать (но моего совета тогда не спросили).

Но вернёмся лучше к Сноу. Из-за его борьбы за сохранение острова и форта, посвящённый ему самому мемориал тоже стоит на острове. Я о нём читал раньше, и пока не нашёл, не успокоился и не сфотографировал.



Стоя рядом с мемориалом Сноу, я повернулся и увидел, что нахожусь рядом с берегом и вижу прекрасный вид: острова, облака и сверкающие в морской воде крупицы солнечного света. Я уверен, что Сноу бы здесь понравилось.



* * *

Читая в разных книгах рассказы об островах Бостонской бухты, я всегда замечаю, как тяжело даётся автору придумать, чем завершить главу о каждом конкретном острове.

У меня таких проблем нет. Каждый отчёт о нашей островной экспедиции начинается с прибытия на парусной лодке и неизбежно кончается тем, что мы отдаём швартовы и отправляемся домой.

Остров Джорджа — не исключение. Изучив форт, мы вышли из него, прошлись вокруг, посмотрели на мемориальные плиты, зашли в сувенирный магазин, где я купил пару книг, и к тому времени настала уже пора поднимать паруса.

Мы вернулись к месту нашей якорной стоянки. «Утренняя Глория» (наша лодка в тот день) мирно ждала нашего возвращения. Ветер не поменялся, всё так же тщедушно дул от берега. Вот и хорошо.


Наша лодка «Утренняя Глория» — самая правая

Маленький резиновый тузик тоже мирно ждал нас на пляже. Высадка на бостонские острова с лодки с килем — всегда напряг: причалы открыты только для паромов, нам приходиться вставать на якорь и заморачиваться с надуванием и сдуванием тузика. Но в то же время это задаёт чёткую границу между исследованием земли и исследованием моря. Я сидел на тузике, смотрел на то, как каждый удар весла оставляет на воде мимолётный след и думал о Джордже, этом особенном острове с роскошными видами и призраками прошлого, всё ещё явно там присутствующими, что бы по этому поводу ни думал наш губернатор. Надеюсь, батюшке и Серёге остров понравился.

Вот мы поднимаемся на борт «Утренней Глории», сдуваем тузик, убираем его вниз, снимаемся с якоря, и больше нас там нет.
Tags:

June 2025

S M T W T F S
123456 7
891011121314
15161718192021
22232425262728
2930     

Expand Cut Tags

No cut tags

Style Credit