![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Мы тут сходили в трёхдневный парусный поход из Бостона.
Задумано было совсем по-другому: на семь полных дней, командой из пяти человек, из залива Наррагансетт (штат Род-Айленд). Но тут вмешался злобный ураган Анри, первый ураган за тридцать лет, который дошёл до побережья Новой Англии. И хотя он (кажется) в самый последний момент перестал быть ураганом, по существу это ничего не изменило: он, подлый, ударил ровно тогда и ровно там, когда и откуда мы должны были выдвигаться.
В результате наш наррагагансеттский поход сначала отложился, а потом и вовсе отменился: лодка была повреждена ураганом. Всё это было не только в высшей степени грустно, но и в высшей степени неожиданно: много месяцев готовишься, планируешь, радуешься заранее, уже и сумки все собраны, а потом бац, откуда не возьмись какой-то ураган, которого тридцать лет не было, и в самый последний момент всё накрывается медным тазом.
Пребывая в таком ошарашенно-подавленном настроении, я позвонил в наш клуб и заказал лодку на три дня (на больше не получилось, да и так-то только одна — тридцатифутовая Sabre 30 под названием «Эол» — была свободна). Пять человек туда никак не влезали, поэтому команду пришлось урезать до трёх: я, Серёга и Лена.
Мы выдвинулись во вторник утром. Когда я приехал в Бостон, там моросил дождь и стоял туман, но пока подтягивались Лена с Серёгой, и дождь и туман рассосались, и весь поход стоялатёплая жаркая, солнечная погода.
А вот с ветром ситуация была не такая благоприятная. В прогнозе на вторник значился северо-восточный ветер 5–10 узлов с порывами до двадцати, и мы подумывали двинуть в южном направлении, может даже в Плимут или Провинстаун, если порывы реализуются.
Увы, довольно скоро мы поняли, что прогноз нас обманул. Во-первых, ветер был юго-восточным, а не северо-восточным. А во-вторых, его практически не было, по крайней мере в бухте. Мы сделали несколько попыток поймать в паруса хоть что-нибудь, но продвинуться вперёд практически не получалось.
Наконец мы сдались, включили двигатель и решили дойти до внешних островов и там осмотреться. Так мы оказались в фарватере Гипокрита и встали на якорь у острова Средний Брюстер — пообедать, искупаться и решить, как жить дальше. Средний Брюстер выбрали потому что он защищал от юго-восточного ветра, который там, на краю бухты, уже был. Тут выяснилась занятная, но неприятная деталь: хотя ветер и был юго-восточный, волны в океане шли с северо-запада — надо думать, от предыдущего ветра, и с той стороны нас ничто не защищало. Так что обед оказался менее комфортным, чем ожидался, а вода была достаточно холодной. Ну, Серёга холодную воду как раз любит. Он с удовольствием опробовал ласты и сноркел, которые купил специально для этой поездки.
Принялись думать, что делать дальше. Ветер юго-восточный, хилый. Наше южное побережье как раз загибается на юго-восток. Ветер будет прямо в морду. Не получится.
Значит, нужно было идти вдоль северного побережья. Оно загибается на северо-восток, ветер будет сбоку: идеальная ситуация. В общем, решили идти в город Салем, переночевать там на якоре, а следующим утром посмотреть на новый прогноз и решить, что делать дальше. Из Бостона до Салема по морю двадцать одна морская миля, если не ошибаюсь. А от Среднего Брюстера и того меньше: миль тринадцать. С нормальным ветром делов-то на два с половиной часа. А с хилым? Успеем ли до темноты?
Снявшись с якоря, мы быстро поставили паруса и сначала отправились к маяку Грейвза, который давно не навещали, посмотреть, как там дела. Грейвз — величественный маяк, вырастающий из скал в океане, на некотором расстоянии к востоку от Бостонской бухты. Береговая охрана несколько лет назад выставила его на аукцион, и его купил один местный бизнесмен, который теперь его постоянно ремонтирует и реставрирует. И выглядел он прекрасно: с отремонтированным oil house (домиком, где изначально хранили топливо для прожектора маяка) и переходом от него к собственно маяку.
Полюбовавшись на маяк, мы взяли курс по компасу на Салемский залив.
Ветер был не ахти какой, но всё же лодка двигалась. Это было очень приятно: наши утренние вынужденные хождения на моторе оставили дурной привкус.
Бостон остаётся далеко за кормой
К Салемскому заливу подошли на закате. До Салемской бухты, куда мы направлялись, оставалось три-четыре мили по заливу. По занятному совпадению мы как раз обсуждали фильм «Шоу Трумэна», где главным героем всячески манипулируют, в том числе включают ему плохую погоду, чтобы помешать сбежать на парусной лодке. Тут как раз и нам ветер взяли и выключили.
На каких-то жалких остатка ветра мы вошли в Салемский залив и даже прошли (впервые) между материком и Марблхедской скалой: проход узкий, но не сложный. Но ветра всё ещё было уже ни на что не достаточно, тем более, что он был сзади (самое медленное направление), да и Салемский залив было очень желательно пройти до темноты: в нём полно скал, в лучшем случае отмеченных неосвещёнными бакенами и вешками.
Марблхедский маяк на закате
Поэтому мы решили, что мы не должны никому ничего доказывать — а себе мы уже всё доказали, дойдя до сюда под парусом, — включили мотор и в восемь вечера, уже в сумерках, дошли до Салемской бухты.
У входа в Салемскую бухту. Солнце заходит рядом с салемской электростанцией (более не функционирующей)
Салемская бухта — большая, хорошо защищённая, но в основном заставленная бочками для муринга. Мы приткнулись в одном местечке между бочками и встали на якорь. Серёга пожарил рыбу на гриле, а я достал своё любимое красное вино: «Пессимист» из центральной Калифорнии. Кроме того, что оно вкусное, я люблю его за лозунг (у какого ещё вина есть свой лозунг?): «Пессимист никогда не разочаровывается».
Мы сидели в кокпите, ели рыбу, пили вино и смотрели на тёмную бухту и громадную тёмную-оранжевую Луну, поднимающуюся над деревьями на востоке, со стороны города Марблхеда. Я сидел и думал, как же мало нужно человеку для счастья: тёплая ночь, оранжевая Луна, рыба на гриле, красное вино и тихий плеск воды за бортом. И вызванное ураганом разочарование как-то незаметно рассосалось.
Лена в какой-то момент заснула в кокпите, мы с Серёгой продолжали вести разговоры, думая подспудно, не пойти ли искупаться перед сном — или же запить вино ромом. Тут-то я и заметил, что (надо думать, под действием ветра и течения) нашу лодку развернуло так, что она оказалась в близости от других лодок, а также совсем рядом с пустой бочкой для муринга, практически вплотную.
Ну мы и решили, раз на дворе глубокая ночь, а на этой бочке никто не стоит, давай-ка пришвартуемся к ней, не снимаясь с якоря, а уж утром разберёмся, что происходит.
Я пошёл за крюком, вытянул прикреплённый к бочке швартовой конец — и обалдел. Обычно эти концы выглядят или достаточно чисто, если ими постоянной пользуются, или же слегка заросшими водорослями, если редко. Этот конец был густо покрыт какими-то непонятными представителями морского живого мира, блестящими от слизи в лунном свете. Я попросил Серёгу сходить за перчатками: касаться этого зоопарка руками мне совершенно не хотелось. Он пришёл, посмотрел и тоже обалдел: «оно шевелится!» С другой стороны, стало ясно, что этой бочкой не пользовались уже много лет, и никто нас с неё не прогонит. О том, чтобы цеплять её конец напрямую к лодке, не было и речи. Мы привязали к концу оба наши носовых швартовочных конца, а потом Серёга взял ещё один швартовой конец и для надёжности привязал его к металлическому кольцу, прикреплённому сверху к бочке.
При всё при этом наш якорный канат уходил с носа вовсе не в том направлении, где (как нам казалось) мы бросили якорь. Мы решили что он обмотался вокруг кракена, Ктулху или ещё какого-то морского чудовища.
В общем, после такого близкого знакомства с обитателями морских глубин купаться совершенно не хотелось. Вместо этого мы завершили день ромом — под уже вполне обычной белой Луной. Серёга присоединился к Лене и пошёл спать в кокпите под звёздами, ну а мне осталась передняя каюта.
Салемская бухта прекрасно защищена от волн; лодка была надёжно привязана к бочке тремя концами.
Спалось хорошо.
(Продолжение здесь.)
Задумано было совсем по-другому: на семь полных дней, командой из пяти человек, из залива Наррагансетт (штат Род-Айленд). Но тут вмешался злобный ураган Анри, первый ураган за тридцать лет, который дошёл до побережья Новой Англии. И хотя он (кажется) в самый последний момент перестал быть ураганом, по существу это ничего не изменило: он, подлый, ударил ровно тогда и ровно там, когда и откуда мы должны были выдвигаться.
В результате наш наррагагансеттский поход сначала отложился, а потом и вовсе отменился: лодка была повреждена ураганом. Всё это было не только в высшей степени грустно, но и в высшей степени неожиданно: много месяцев готовишься, планируешь, радуешься заранее, уже и сумки все собраны, а потом бац, откуда не возьмись какой-то ураган, которого тридцать лет не было, и в самый последний момент всё накрывается медным тазом.
Пребывая в таком ошарашенно-подавленном настроении, я позвонил в наш клуб и заказал лодку на три дня (на больше не получилось, да и так-то только одна — тридцатифутовая Sabre 30 под названием «Эол» — была свободна). Пять человек туда никак не влезали, поэтому команду пришлось урезать до трёх: я, Серёга и Лена.
Мы выдвинулись во вторник утром. Когда я приехал в Бостон, там моросил дождь и стоял туман, но пока подтягивались Лена с Серёгой, и дождь и туман рассосались, и весь поход стояла
А вот с ветром ситуация была не такая благоприятная. В прогнозе на вторник значился северо-восточный ветер 5–10 узлов с порывами до двадцати, и мы подумывали двинуть в южном направлении, может даже в Плимут или Провинстаун, если порывы реализуются.
Увы, довольно скоро мы поняли, что прогноз нас обманул. Во-первых, ветер был юго-восточным, а не северо-восточным. А во-вторых, его практически не было, по крайней мере в бухте. Мы сделали несколько попыток поймать в паруса хоть что-нибудь, но продвинуться вперёд практически не получалось.
Наконец мы сдались, включили двигатель и решили дойти до внешних островов и там осмотреться. Так мы оказались в фарватере Гипокрита и встали на якорь у острова Средний Брюстер — пообедать, искупаться и решить, как жить дальше. Средний Брюстер выбрали потому что он защищал от юго-восточного ветра, который там, на краю бухты, уже был. Тут выяснилась занятная, но неприятная деталь: хотя ветер и был юго-восточный, волны в океане шли с северо-запада — надо думать, от предыдущего ветра, и с той стороны нас ничто не защищало. Так что обед оказался менее комфортным, чем ожидался, а вода была достаточно холодной. Ну, Серёга холодную воду как раз любит. Он с удовольствием опробовал ласты и сноркел, которые купил специально для этой поездки.
Принялись думать, что делать дальше. Ветер юго-восточный, хилый. Наше южное побережье как раз загибается на юго-восток. Ветер будет прямо в морду. Не получится.
Значит, нужно было идти вдоль северного побережья. Оно загибается на северо-восток, ветер будет сбоку: идеальная ситуация. В общем, решили идти в город Салем, переночевать там на якоре, а следующим утром посмотреть на новый прогноз и решить, что делать дальше. Из Бостона до Салема по морю двадцать одна морская миля, если не ошибаюсь. А от Среднего Брюстера и того меньше: миль тринадцать. С нормальным ветром делов-то на два с половиной часа. А с хилым? Успеем ли до темноты?
Снявшись с якоря, мы быстро поставили паруса и сначала отправились к маяку Грейвза, который давно не навещали, посмотреть, как там дела. Грейвз — величественный маяк, вырастающий из скал в океане, на некотором расстоянии к востоку от Бостонской бухты. Береговая охрана несколько лет назад выставила его на аукцион, и его купил один местный бизнесмен, который теперь его постоянно ремонтирует и реставрирует. И выглядел он прекрасно: с отремонтированным oil house (домиком, где изначально хранили топливо для прожектора маяка) и переходом от него к собственно маяку.
Полюбовавшись на маяк, мы взяли курс по компасу на Салемский залив.
Ветер был не ахти какой, но всё же лодка двигалась. Это было очень приятно: наши утренние вынужденные хождения на моторе оставили дурной привкус.
Бостон остаётся далеко за кормой
К Салемскому заливу подошли на закате. До Салемской бухты, куда мы направлялись, оставалось три-четыре мили по заливу. По занятному совпадению мы как раз обсуждали фильм «Шоу Трумэна», где главным героем всячески манипулируют, в том числе включают ему плохую погоду, чтобы помешать сбежать на парусной лодке. Тут как раз и нам ветер взяли и выключили.
На каких-то жалких остатка ветра мы вошли в Салемский залив и даже прошли (впервые) между материком и Марблхедской скалой: проход узкий, но не сложный. Но ветра всё ещё было уже ни на что не достаточно, тем более, что он был сзади (самое медленное направление), да и Салемский залив было очень желательно пройти до темноты: в нём полно скал, в лучшем случае отмеченных неосвещёнными бакенами и вешками.
Марблхедский маяк на закате
Поэтому мы решили, что мы не должны никому ничего доказывать — а себе мы уже всё доказали, дойдя до сюда под парусом, — включили мотор и в восемь вечера, уже в сумерках, дошли до Салемской бухты.
У входа в Салемскую бухту. Солнце заходит рядом с салемской электростанцией (более не функционирующей)
Салемская бухта — большая, хорошо защищённая, но в основном заставленная бочками для муринга. Мы приткнулись в одном местечке между бочками и встали на якорь. Серёга пожарил рыбу на гриле, а я достал своё любимое красное вино: «Пессимист» из центральной Калифорнии. Кроме того, что оно вкусное, я люблю его за лозунг (у какого ещё вина есть свой лозунг?): «Пессимист никогда не разочаровывается».
Мы сидели в кокпите, ели рыбу, пили вино и смотрели на тёмную бухту и громадную тёмную-оранжевую Луну, поднимающуюся над деревьями на востоке, со стороны города Марблхеда. Я сидел и думал, как же мало нужно человеку для счастья: тёплая ночь, оранжевая Луна, рыба на гриле, красное вино и тихий плеск воды за бортом. И вызванное ураганом разочарование как-то незаметно рассосалось.
Лена в какой-то момент заснула в кокпите, мы с Серёгой продолжали вести разговоры, думая подспудно, не пойти ли искупаться перед сном — или же запить вино ромом. Тут-то я и заметил, что (надо думать, под действием ветра и течения) нашу лодку развернуло так, что она оказалась в близости от других лодок, а также совсем рядом с пустой бочкой для муринга, практически вплотную.
Ну мы и решили, раз на дворе глубокая ночь, а на этой бочке никто не стоит, давай-ка пришвартуемся к ней, не снимаясь с якоря, а уж утром разберёмся, что происходит.
Я пошёл за крюком, вытянул прикреплённый к бочке швартовой конец — и обалдел. Обычно эти концы выглядят или достаточно чисто, если ими постоянной пользуются, или же слегка заросшими водорослями, если редко. Этот конец был густо покрыт какими-то непонятными представителями морского живого мира, блестящими от слизи в лунном свете. Я попросил Серёгу сходить за перчатками: касаться этого зоопарка руками мне совершенно не хотелось. Он пришёл, посмотрел и тоже обалдел: «оно шевелится!» С другой стороны, стало ясно, что этой бочкой не пользовались уже много лет, и никто нас с неё не прогонит. О том, чтобы цеплять её конец напрямую к лодке, не было и речи. Мы привязали к концу оба наши носовых швартовочных конца, а потом Серёга взял ещё один швартовой конец и для надёжности привязал его к металлическому кольцу, прикреплённому сверху к бочке.
При всё при этом наш якорный канат уходил с носа вовсе не в том направлении, где (как нам казалось) мы бросили якорь. Мы решили что он обмотался вокруг кракена, Ктулху или ещё какого-то морского чудовища.
В общем, после такого близкого знакомства с обитателями морских глубин купаться совершенно не хотелось. Вместо этого мы завершили день ромом — под уже вполне обычной белой Луной. Серёга присоединился к Лене и пошёл спать в кокпите под звёздами, ну а мне осталась передняя каюта.
Салемская бухта прекрасно защищена от волн; лодка была надёжно привязана к бочке тремя концами.
Спалось хорошо.
(Продолжение здесь.)
