![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
В Чикаго я оказался не просто так: мой старшенький бежал там марафон. Довольно известный марафон, кстати: один из шести больших марафонов (Токио, Бостон, Лондон, Берлин, Чикаго, Нью-Йорк).
Когда он учился в школе, мы с ним вместе довольно много бегали, и много лет назад он уже пытался пробежать марафон — в тот раз безуспешно.
Потом я перестал бегать из-за проблем с ногами, а он перестал бегать просто так. Кончил школу, кончил институт, поехал путешествовать и в Непале подхватил очень неприятную болезнь, которая потом вылилась в неприятную хроническую болезнь.
Потом пришла пандемия короновируса. В какой-то момент из-за неё закрылся скалолазательный спортзал, куда ходил старшенький. В ответ он занялся бегом и ездой на велосипеде и как-то втянулся.
И вот вдруг его позвали пробежать в Чикагском марафоне в составе команды от благотворительного общества по борьбе с этой его неприятной хронической болезнью. Он спросил моего мнения, и я, естественно, отвечал, что если есть стимул пробежать марафон, надо конечно же соглашаться!
Условием участия от благотворительного общества было собрать определенную сумму пожертвований, чего старшенький довольно легко добился в Фейсбуке и на работе. В команде выдали режим тренировок, которого он более-менее придерживался.
Чикагский марафон проводился в Чикаго в воскресенье 10 октября. Я, как ветеран марафонского движения, поехал с ним оказывать моральную поддержку.
В Чикаго я до этого был два раза — оба раза проездом на поезде в наших интерконтинентальных путешествиях: один раз когда мы отвозили старшенького в колледж в Лос-Анджелес, а второй раз когда привозили из колледжа. На сей раз с поездом не вышло, и мы полетели на самолёте.
Чикаго нам неизменно нравится: этакий более чистый и человечный вариант Манхеттена на великом озере Мичигане с реками, каналами, мостами, набережными и парками. И вполне приемлемым, по крайней мере по американским меркам, общественным транспортом: от аэропорта до гостиницы мы доехали на одной линии метро. Правда, эта конкретная линия идёт над землёй, а не под (и этим напоминает Бруклин), но подземное метро там тоже есть.
Гостиница наша оказалась очень удобно расположена: совсем рядом со стартом, на улице Мичиган-авеню, идущей вдоль озера. Правда — такое случилось впервые в моей американской жизни — в ней не было горячей воды, но, как говорится в одном моём любимом фильме, Nobody is perfect.
В день перед марафоном у нас была важная задача: получить номер и чип (по чипу определяется официальное время бегуна). Номера было обязательно получать лично; выдача номеров происходила в гигантском выставочном центре. Мы взяли напрокат велосипеды и доехали туда (по большей части) по приятной велосипедной дорожке в парке у озера.
Марафоны, которые я бегал в прошлой жизни, были относительно небольшими, и только когда мы заявились в выставочный центр, я осознал масштабы происходящего: в чикагском марафоне принимали участие 35 тысяч человек, и большинство из них было здесь, в одной с нами очереди. Очередь выглядела бесконечно длинной, но двигалась быстро. Отстояв её, мы вошли в гигантское помещение (здесь можно было бы выставлять большие парусные лодки), абсолютно пустое, и с удивлением обнаружили, что оно было полностью занято продолжением нашей очереди, извивающейся змеёй по всей площади помещения. И только пройдя и через этот уровень мы попали сначала в пункт проверки вакцинации и результатов ковид-тестов (естественно, надо было собрать тысячи человек нос к носу в одном помещении, подержать их там и только потом проверять, а не заразные ли они) а потом наконец и на само «экспо» — туда, где выдавали «пакет» (номер и чип), а многочисленные спонсоры рекламировали свои многочисленные товары и услуги.
В общем, прошли мы в этой очереди немало километров и умаялись довольно сильно — не лучший вариант в день перед марафоном — но хоть номер получили.
Но вот настал и великий день. Мы проснулись рано, ещё затемно, чтобы старшенький успел позавтракать и переварить перед стартом.
Потом спустились на первый этаж гостиницы, где собиралась его команда, а также и разнообразные другие команды. Команда на забеге — понятие достаточно виртуальное, каждый бежит сам по себе и в своём темпе, но всё равно приятно затусоваться с людьми, которых хоть немножко знаешь.
Должен сказать, что те выходные выдались в Чикаго сухими и по-летнему тёплыми. Люди гуляли по улицам в шортах и футболках, река и озеро были полны лодками. И вот мы вышли из гостиницы и направились в сторону старта. Было тепло. Рассветало. Мичиган-авеню за ночь полностью перекрыли для машин, и параллельную ей улицу тоже.
Улицы были заполеными радостными, полными предвкушения людьми в беговой одежде и их друзьями и знакомыми — стояла атмосфера массового праздника и народных гуляний. Все ведущие к марафонской трассе перекрёстки были перегорожены снегоуборочными машинами и прочей тяжёлой техникой — чтобы не прошёл террорист. Впервые такой подход применили в Бостоне после теракта на Бостонском марафоне.
Старшенький полюбовался всем этим, отметил, что город без машин выглядит гораздо лучше, и направился к старту. Надо отметить, что все подходы к старту и финишу были полностью перекрыты — попасть туда могли только бегуны.
Когда я изначально собирался со старшеньким в Чикаго, то думал, что ладно, он себе побегает, а я пойду погуляю, посмотрю на город. Но тут я решил, что я, Чикаго не видел? Похожу я лучше по марафону, постараюсь найти, подбодрить и пофотографировать сыночка.
Маршрут Чикагского марафона этому способствовал. В Бостоне, где бегут 42 километра из точки А в точку Б, было бы невозможно пешком поспевать за бегунами. В Чикаго же маршрут представлял из себя замысловатую каракатицу с множеством вариантов как срезать.
В результате я побывал в четырёх местах на маршруте — с переменным успехом. Все улицы на пути следования марафона были полностью перекрыты, а толпы зрителей отделены от бегунов барьерами — и зрители действительно были по всему маршруту, не то что когда я бегал марафон в Москве, — но пробраться в первый ряд было возможно.
В первый точке я оказался ещё до старта. В Чикаго, как и на других крупных марафонах, бегуны стартуют не все сразу, а волнами, в порядке предполагаемого результаты. Так что я там увидел сначала колясочников (они всегда стартуют первыми), потом профессионалов-мужчин, потом женщин и первую волну любителей, а потом и вторую волну (в которой был старшенький). И... я его пропустил. Не отследил. Хотя у меня на телефоне было даже два приложения, которые его отслеживали: одно официальное марафонское, которое следило по чипу, а другое отслеживало перемещение его телефона (который старшенький, к моему удивлению, взял с собой). И всё равно пропустил.
Да и попробуй его заметь в такой толпе.
Я отправился к следующей точке, которую себе наметил: там, где они пересекают по мосту реку. У меня было какое-то время пройтись по набережной и посмотреть, как объединённые военно-морские силы чикагской пожарной части и полиции штата Иллинойс защищают марафон от нападения с воды.
На этот раз я старшенького увидел, а он меня нет, хотя я и вопил очень громко.
Эта точка была незадолго до половины марафона (20.1 км, 13.1 миля). Я с удовлетворением отметил, что старшенький, как и задумывал, бежал рядом с пейсером 3:55. Пейсеры (бывают далеко не на всех марафонах) — специально обученные люди, которые бегут с постоянной скоростью, рассчитывая на конкретный результат. Если за ними пристроиться, это помогает. Сынок метил на 3 часа 55 минут, и пока всё у него получалось.
Третья точка, куда я с трудом поспел, была в греческом квартале. Старшенький потом рассказывал, что ему там понравилось: была хорошая, весёлая обстановка. Там я тоже с ним не пересёкся: то ли упустил, то ли не дождался, то ли не заметил.
Греческий кватрал. Обратите внимание на босого бегуна на переднем плане
К этом времени я стал замечать по официальному трекеру, что старшенький замедлился и ни на какие 3:55 больше не метит. Я как-то уже начал переживать, жив ли он вообще, бежит ли ещё: чип регистрировался каждые пять километров, и полчаса между ними вдруг стали идти очень медленно.
Между тем я отправился в сторону финиша.
К самому финишу, как и к старту, подойти было невозможно, но я встал на последнем отрезке Мичиган-авеню, где это было ещё возможно.
Посматривая на оба моих трекера, я пришёл к выводу, что боец жив, и, хоть и замедлился, но всё ещё бежит на дистанции. Как это обычно бывает, толпа бегунов ближе к финишу проредилась, и поэтому на этот раз я заметил его издалека. Жив! Бежит! Тяжело бежит, без драйва, ну так что ж вы хотите. Четыре часа уже бежит.
Я снова его окрикнул — по-русски — и снова он не обратил на меня никакого внимания. От отчаяния я выкрикнул его имя по-английски, тогда он вдруг на мне сфокусировался, увидел, помахал рукой и убежал в направлении финиша.
Ну вот, собственно, и всё. Мы встретились не сразу — надо было добежать-дойти до места встречи, выстоять очередь, найти друг друга — но всё-таки встретились, обнялись, сели придти в себя. Старшенький был с медалью финишировавшего марафонца и с банкой бесплатного пива.
Рассказал, что на 26-м километре у него начались неожиданные и необъяснимые судороги в бедре. Он перешёл на шаг на какое-то время, потом опять начал бежать, но судороги так толком и не прошли — соответственно и тяжёлый финиш. Его официальное время — 4:12. Очень неплохо, учитывая обстоятельства, и не так уж и хуже, чем 3:55, его изначальная цель. Занятно, что я свой первый марафон тоже пробежал за 4:12, так что это у нас семейное.
Везде говорили, что на марафоне было очень жарко, но мне так не показалось (мне, конечно, легко говорить, я же не бежал). Где-то градуса 22–23 Цельсия, облачно, с прохладным ветерком. Конечно, лучше было градусов на 5–7 попрохладнее, но для тех, кто тренировался летом в Бостоне, это не должно было составить особых проблем.
Старшенькому понравилось, что весь маршрут был полностью перекрыт для машин, что везде были болельщики, ну и толпы бегунов ему по-моему тоже понравились. А я как-то был совсем от этого не в восторге. На моём первом марафоне (который я, кстати, бежал в это же время, седьмого октября) было пятьсот человек, а не тридцать пять тысяч, и это мне понравилось гораздо больше.
Сейчас он уже вполне восстановился, через две недели собирается бежать полумарафон в Кембридже. А следующей осенью, говорит, надо будет ещё марафон пробежать.
Старшенький крут не по-детски, совершенно буквально. Во-первых, захотел пробежать марафон. Во-вторых, смог. В третьих, не сошёл с дистанции, несмотря на то, что было тяжело и больно.
Я горд.
Когда он учился в школе, мы с ним вместе довольно много бегали, и много лет назад он уже пытался пробежать марафон — в тот раз безуспешно.
Потом я перестал бегать из-за проблем с ногами, а он перестал бегать просто так. Кончил школу, кончил институт, поехал путешествовать и в Непале подхватил очень неприятную болезнь, которая потом вылилась в неприятную хроническую болезнь.
Потом пришла пандемия короновируса. В какой-то момент из-за неё закрылся скалолазательный спортзал, куда ходил старшенький. В ответ он занялся бегом и ездой на велосипеде и как-то втянулся.
И вот вдруг его позвали пробежать в Чикагском марафоне в составе команды от благотворительного общества по борьбе с этой его неприятной хронической болезнью. Он спросил моего мнения, и я, естественно, отвечал, что если есть стимул пробежать марафон, надо конечно же соглашаться!
Условием участия от благотворительного общества было собрать определенную сумму пожертвований, чего старшенький довольно легко добился в Фейсбуке и на работе. В команде выдали режим тренировок, которого он более-менее придерживался.
Чикагский марафон проводился в Чикаго в воскресенье 10 октября. Я, как ветеран марафонского движения, поехал с ним оказывать моральную поддержку.
В Чикаго я до этого был два раза — оба раза проездом на поезде в наших интерконтинентальных путешествиях: один раз когда мы отвозили старшенького в колледж в Лос-Анджелес, а второй раз когда привозили из колледжа. На сей раз с поездом не вышло, и мы полетели на самолёте.
Чикаго нам неизменно нравится: этакий более чистый и человечный вариант Манхеттена на великом озере Мичигане с реками, каналами, мостами, набережными и парками. И вполне приемлемым, по крайней мере по американским меркам, общественным транспортом: от аэропорта до гостиницы мы доехали на одной линии метро. Правда, эта конкретная линия идёт над землёй, а не под (и этим напоминает Бруклин), но подземное метро там тоже есть.
Гостиница наша оказалась очень удобно расположена: совсем рядом со стартом, на улице Мичиган-авеню, идущей вдоль озера. Правда — такое случилось впервые в моей американской жизни — в ней не было горячей воды, но, как говорится в одном моём любимом фильме, Nobody is perfect.
В день перед марафоном у нас была важная задача: получить номер и чип (по чипу определяется официальное время бегуна). Номера было обязательно получать лично; выдача номеров происходила в гигантском выставочном центре. Мы взяли напрокат велосипеды и доехали туда (по большей части) по приятной велосипедной дорожке в парке у озера.
Марафоны, которые я бегал в прошлой жизни, были относительно небольшими, и только когда мы заявились в выставочный центр, я осознал масштабы происходящего: в чикагском марафоне принимали участие 35 тысяч человек, и большинство из них было здесь, в одной с нами очереди. Очередь выглядела бесконечно длинной, но двигалась быстро. Отстояв её, мы вошли в гигантское помещение (здесь можно было бы выставлять большие парусные лодки), абсолютно пустое, и с удивлением обнаружили, что оно было полностью занято продолжением нашей очереди, извивающейся змеёй по всей площади помещения. И только пройдя и через этот уровень мы попали сначала в пункт проверки вакцинации и результатов ковид-тестов (естественно, надо было собрать тысячи человек нос к носу в одном помещении, подержать их там и только потом проверять, а не заразные ли они) а потом наконец и на само «экспо» — туда, где выдавали «пакет» (номер и чип), а многочисленные спонсоры рекламировали свои многочисленные товары и услуги.
В общем, прошли мы в этой очереди немало километров и умаялись довольно сильно — не лучший вариант в день перед марафоном — но хоть номер получили.
Но вот настал и великий день. Мы проснулись рано, ещё затемно, чтобы старшенький успел позавтракать и переварить перед стартом.
Потом спустились на первый этаж гостиницы, где собиралась его команда, а также и разнообразные другие команды. Команда на забеге — понятие достаточно виртуальное, каждый бежит сам по себе и в своём темпе, но всё равно приятно затусоваться с людьми, которых хоть немножко знаешь.
Должен сказать, что те выходные выдались в Чикаго сухими и по-летнему тёплыми. Люди гуляли по улицам в шортах и футболках, река и озеро были полны лодками. И вот мы вышли из гостиницы и направились в сторону старта. Было тепло. Рассветало. Мичиган-авеню за ночь полностью перекрыли для машин, и параллельную ей улицу тоже.
Улицы были заполеными радостными, полными предвкушения людьми в беговой одежде и их друзьями и знакомыми — стояла атмосфера массового праздника и народных гуляний. Все ведущие к марафонской трассе перекрёстки были перегорожены снегоуборочными машинами и прочей тяжёлой техникой — чтобы не прошёл террорист. Впервые такой подход применили в Бостоне после теракта на Бостонском марафоне.
Старшенький полюбовался всем этим, отметил, что город без машин выглядит гораздо лучше, и направился к старту. Надо отметить, что все подходы к старту и финишу были полностью перекрыты — попасть туда могли только бегуны.
Когда я изначально собирался со старшеньким в Чикаго, то думал, что ладно, он себе побегает, а я пойду погуляю, посмотрю на город. Но тут я решил, что я, Чикаго не видел? Похожу я лучше по марафону, постараюсь найти, подбодрить и пофотографировать сыночка.
Маршрут Чикагского марафона этому способствовал. В Бостоне, где бегут 42 километра из точки А в точку Б, было бы невозможно пешком поспевать за бегунами. В Чикаго же маршрут представлял из себя замысловатую каракатицу с множеством вариантов как срезать.
В результате я побывал в четырёх местах на маршруте — с переменным успехом. Все улицы на пути следования марафона были полностью перекрыты, а толпы зрителей отделены от бегунов барьерами — и зрители действительно были по всему маршруту, не то что когда я бегал марафон в Москве, — но пробраться в первый ряд было возможно.
В первый точке я оказался ещё до старта. В Чикаго, как и на других крупных марафонах, бегуны стартуют не все сразу, а волнами, в порядке предполагаемого результаты. Так что я там увидел сначала колясочников (они всегда стартуют первыми), потом профессионалов-мужчин, потом женщин и первую волну любителей, а потом и вторую волну (в которой был старшенький). И... я его пропустил. Не отследил. Хотя у меня на телефоне было даже два приложения, которые его отслеживали: одно официальное марафонское, которое следило по чипу, а другое отслеживало перемещение его телефона (который старшенький, к моему удивлению, взял с собой). И всё равно пропустил.
Да и попробуй его заметь в такой толпе.
Я отправился к следующей точке, которую себе наметил: там, где они пересекают по мосту реку. У меня было какое-то время пройтись по набережной и посмотреть, как объединённые военно-морские силы чикагской пожарной части и полиции штата Иллинойс защищают марафон от нападения с воды.
На этот раз я старшенького увидел, а он меня нет, хотя я и вопил очень громко.
Эта точка была незадолго до половины марафона (20.1 км, 13.1 миля). Я с удовлетворением отметил, что старшенький, как и задумывал, бежал рядом с пейсером 3:55. Пейсеры (бывают далеко не на всех марафонах) — специально обученные люди, которые бегут с постоянной скоростью, рассчитывая на конкретный результат. Если за ними пристроиться, это помогает. Сынок метил на 3 часа 55 минут, и пока всё у него получалось.
Третья точка, куда я с трудом поспел, была в греческом квартале. Старшенький потом рассказывал, что ему там понравилось: была хорошая, весёлая обстановка. Там я тоже с ним не пересёкся: то ли упустил, то ли не дождался, то ли не заметил.
Греческий кватрал. Обратите внимание на босого бегуна на переднем плане
К этом времени я стал замечать по официальному трекеру, что старшенький замедлился и ни на какие 3:55 больше не метит. Я как-то уже начал переживать, жив ли он вообще, бежит ли ещё: чип регистрировался каждые пять километров, и полчаса между ними вдруг стали идти очень медленно.
Между тем я отправился в сторону финиша.
К самому финишу, как и к старту, подойти было невозможно, но я встал на последнем отрезке Мичиган-авеню, где это было ещё возможно.
Посматривая на оба моих трекера, я пришёл к выводу, что боец жив, и, хоть и замедлился, но всё ещё бежит на дистанции. Как это обычно бывает, толпа бегунов ближе к финишу проредилась, и поэтому на этот раз я заметил его издалека. Жив! Бежит! Тяжело бежит, без драйва, ну так что ж вы хотите. Четыре часа уже бежит.
Я снова его окрикнул — по-русски — и снова он не обратил на меня никакого внимания. От отчаяния я выкрикнул его имя по-английски, тогда он вдруг на мне сфокусировался, увидел, помахал рукой и убежал в направлении финиша.
Ну вот, собственно, и всё. Мы встретились не сразу — надо было добежать-дойти до места встречи, выстоять очередь, найти друг друга — но всё-таки встретились, обнялись, сели придти в себя. Старшенький был с медалью финишировавшего марафонца и с банкой бесплатного пива.
Рассказал, что на 26-м километре у него начались неожиданные и необъяснимые судороги в бедре. Он перешёл на шаг на какое-то время, потом опять начал бежать, но судороги так толком и не прошли — соответственно и тяжёлый финиш. Его официальное время — 4:12. Очень неплохо, учитывая обстоятельства, и не так уж и хуже, чем 3:55, его изначальная цель. Занятно, что я свой первый марафон тоже пробежал за 4:12, так что это у нас семейное.
Везде говорили, что на марафоне было очень жарко, но мне так не показалось (мне, конечно, легко говорить, я же не бежал). Где-то градуса 22–23 Цельсия, облачно, с прохладным ветерком. Конечно, лучше было градусов на 5–7 попрохладнее, но для тех, кто тренировался летом в Бостоне, это не должно было составить особых проблем.
Старшенькому понравилось, что весь маршрут был полностью перекрыт для машин, что везде были болельщики, ну и толпы бегунов ему по-моему тоже понравились. А я как-то был совсем от этого не в восторге. На моём первом марафоне (который я, кстати, бежал в это же время, седьмого октября) было пятьсот человек, а не тридцать пять тысяч, и это мне понравилось гораздо больше.
Сейчас он уже вполне восстановился, через две недели собирается бежать полумарафон в Кембридже. А следующей осенью, говорит, надо будет ещё марафон пробежать.
Старшенький крут не по-детски, совершенно буквально. Во-первых, захотел пробежать марафон. Во-вторых, смог. В третьих, не сошёл с дистанции, несмотря на то, что было тяжело и больно.
Я горд.
(no subject)
Date: 2021-10-24 04:53 (UTC)А гигантский выставочный центр - это McCormick?
(no subject)
Date: 2021-10-24 12:08 (UTC)Да, он.