![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
В первое воскресенье ноября мы с женой были по делам на Тресковом мысе. Как раз в этот день у нас переводят часы на зимнее время.
Мы, естественно, были об этом в курсе, но всё равно не осознавали как рано теперь темнеет. Когда осознали, рванули на берег залива и чуть не упустили закат. То есть солнце уже зашло, а закат остался.
Над тёмно-синем морем вдоль горизонта стелилась ослепительная жёлто-розовая полоса, а над ней — тёмно-синее небо.
На пустынном пляже собралось несколько человек, занимавшихся новой для меня забавой — полётами на мотопараплане. Это как обычный параплан (парашутоподобное крыло), но к сидению сзади прикреплён пропеллер с моторчиком, так что он может стартовать с земли и самостоятельно взлетать.
Когда мы пришли, все пилоты кроме одного уже приземлились и грелись у сложенного на пляже костра. Оставался только один. Он улетал от нас, поднимаясь на своём моторчике в закат, разворачивался, планировал обратно к нам, опускался очень низко, почти касаясь ногами песка, и снова улетал в закатное небо.
Ослепительная полоса заката, пустой пляж с большим костром, шум прибоя и одинокая фигурка пилота со своим крылом на розовом фоне. Как будто сидел у себя дома, сделал шаг в шкаф и вышел с другой стороны в волшебную страну.
Чисто по ассоциации с закатом вспомнилось грустное стихотворения идишского поэта Аврома Суцкевера, о котором я писал недавно.
Олени у Красного моря
Закат не сдаётся, всё тлея и тлея
На море, и входят, изысканно кротки,
В чертог водопоя, невинно алея,
Олени – унять пересохшие глотки.
Бросают на берег шелкóвые тени,
Склоняют скрипичные длинные лица
И лижут прохладные кольца олени,
Чтоб так в тишине с тишиной обручиться.
Напились и – прочь. На песке остаются
Следы, розовея. И входят в печали
Олени заката, и пьют не напьются
Молчанием тех, что уже убежали.
(Перевод Игоря Булатовского)
И совсем из другой песни (хм...) — красивая песня «Аквариума».
Фотографии того заката у меня нет, так что вот вам совсем другой закат: вид со швартовки в бухте города Рокпорта в октябре.
Мы, естественно, были об этом в курсе, но всё равно не осознавали как рано теперь темнеет. Когда осознали, рванули на берег залива и чуть не упустили закат. То есть солнце уже зашло, а закат остался.
Над тёмно-синем морем вдоль горизонта стелилась ослепительная жёлто-розовая полоса, а над ней — тёмно-синее небо.
На пустынном пляже собралось несколько человек, занимавшихся новой для меня забавой — полётами на мотопараплане. Это как обычный параплан (парашутоподобное крыло), но к сидению сзади прикреплён пропеллер с моторчиком, так что он может стартовать с земли и самостоятельно взлетать.
Когда мы пришли, все пилоты кроме одного уже приземлились и грелись у сложенного на пляже костра. Оставался только один. Он улетал от нас, поднимаясь на своём моторчике в закат, разворачивался, планировал обратно к нам, опускался очень низко, почти касаясь ногами песка, и снова улетал в закатное небо.
Ослепительная полоса заката, пустой пляж с большим костром, шум прибоя и одинокая фигурка пилота со своим крылом на розовом фоне. Как будто сидел у себя дома, сделал шаг в шкаф и вышел с другой стороны в волшебную страну.
Чисто по ассоциации с закатом вспомнилось грустное стихотворения идишского поэта Аврома Суцкевера, о котором я писал недавно.
Олени у Красного моря
Закат не сдаётся, всё тлея и тлея
На море, и входят, изысканно кротки,
В чертог водопоя, невинно алея,
Олени – унять пересохшие глотки.
Бросают на берег шелкóвые тени,
Склоняют скрипичные длинные лица
И лижут прохладные кольца олени,
Чтоб так в тишине с тишиной обручиться.
Напились и – прочь. На песке остаются
Следы, розовея. И входят в печали
Олени заката, и пьют не напьются
Молчанием тех, что уже убежали.
(Перевод Игоря Булатовского)
И совсем из другой песни (хм...) — красивая песня «Аквариума».
Фотографии того заката у меня нет, так что вот вам совсем другой закат: вид со швартовки в бухте города Рокпорта в октябре.
