Записки сумасшедшего

(Окончание. Начало — здесь)

Часть 3. Книга

Молодым людям, задумывающим путешествие, мой совет: дерзайте. Истории об морских опасностях по большей части преувеличены. … Безусловно, опасности на море есть, как и на суше, но данные Богом человеку разум и умения позволяют свести их к минимуму. Капитан Джошуа Слокум

В 2000 году в Канаде сняли фильм про Слокума, «Джошуа Слокум: Колумб Нового Света» (доступен бесплатно на YouTube и на Vimeo).



Отчасти этот фильм — просто дополнение к книге. Интервью с историками, съёмки с места рождения Слокума и из Фэрхейвена, старые фотографии. Любопытно, но не более того.

Но у фильма есть ещё одно, в высшей степени интересное измерение. Там показывают современные съёмки и интервью с людьми, которые пытаются воспроизвести «Спрей», делают её копии. (Нашёлся даже один героический человек, который своими руками воспроизвёл слокумовское каноэ «Либердаде» и повторил его путь из Бразилии в США!) В Бостоне как-то был даже проведён слёт реплик «Спрей» со всего мира.

В фильме утверждается, что «Спрей» стала самой копируемой лодкой за всю историю мореплавания, и у меня нет оснований не верить этому голословному утверждению. Такова сила личности Слокума, ни капли не потускневшая, а скорее даже наоборот, всё более и более завораживающая со временем, что по прошествии более ста лет мы всё ещё читаем его книгу. Всё ещё строим его лодку.

Это важный аспект фильма, ради которого его стоит посмотреть. Слокум настолько фундаментально вошёл в историю приключений, что оказался больше, выше истории. Есть банальное утверждение, что человек полностью не умирает, пока его помнят. Это во сто крат более верно, пока перед человеком преклоняются. Пока ему подражают.

( Read more... )

Часть 1. Капитан

Я родился под морскими бризами, и всю свою жизнь изучал море, так усердно, как мало кто ещё, в ущерб всему остальному. Капитан Джошуа Слокум

Старый маяк Оленьего острова (1890–1982)

Сто двадцать лет назад, холодным солнечным полднем 24 апреля 1895 года капитан Джошуа Слокум вышел из города Бостона (штат Массачусетс) на собственноручно построенной парусной лодке «Спрей».¹ Дул свежий ветер; вода была покрыта белыми барашками. «Спрей» обогнула маяк у Оленьего острова на скорости в семь узлов, вышла из Бостонской бухты и взяла курс на север, в город Глочестер.

Это непримечательное событие прошло в городе Бостоне совершенно незамеченным. А зря.

Во-первых, Слокум был в своей лодке один. Во-вторых, он собирался совершить в ней кругосветное путешествие. Сказать, что до него обогнуть земной шар в одиночку никому не удавалось, было бы неправильно. До него никому просто не приходило в голову, что это возможно.

Через три с лишним года, в ночь на 27 июня 1898 года, Слокум бросил якорь в бухте города Ньюпорт (штат Род-Айленд). Его прибытие прошло таким же незамеченным, как и его отбытие.


Джошуа Слокум² родился в канадской провинции Новая Шотландия, на заливе Фанди, известном своими суровыми северными видами и самыми большими на земле приливами, и впоследствии получил американское гражданство. Но в США он не жил: провёл всю свою жизнь в море. Начал в четырнадцать лет коком, уже к восемнадцати дослужился до второго помощника капитана, а потом и до капитана. Жену свою нашёл в Австралии.³ Все их дети (до взрослого возраста дожило четверо) родились на кораблях или в иностранных портах.

Прежде чем рассказывать о кругосветном путешествии Слокума, я должен вкратце обрисовать, каким человеком он был. Человеком он был таким, что по каждому эпизоду его жизни можно было бы снимать остросюжетное кино. В качестве показательного примера очень коротко опишу один лишь эпизод: последнее путешествие принадлежавшего Слокуму барка «Акуиднек».

( Read more... )

— Как я могла его не пустить? Птица не может не летать. Франсуаза Мойтесье, жена моряка

– Когда возникает выбор между жизнью и женщиной, немедленно и без колебаний выбираешь жизнь. Бернар Мойтесье, моряк

По совету друзей посмотрел некоторое время назад документальный фильм «Глубокая вода», который произвёл на меня сильное, но тяжёлое впечатление. Фильм о первой в мире безостановочной парусной гонке вокруг света в одиночку, организованной в 1968 году английской газетой «Сандей Таймс». Сюжет гонки показался мне даже интереснее сюжета фильма, и я вам его сейчас расскажу. Но если вы фильм не смотрели, впереди будут спойлеры (как это ни странно звучит по отношению к историческому документальному фильму), так может иметь смысл вначале-таки его посмотреть. Тем более, что (на данный момент) он совершенно бесплатно доступен на YouTube. Занятным для документального фильма образом в нём участвуют вполне настоящие звёзды, вернее звезда: текст «от автора» читает Тильда Суинтон.

Но для нас это сейчас не главное. Начнём лучше с истории.

Первое кругосветное путешествие в одиночку совершил американский капитан Джошуа Слокум. Он отплыл из Бостона в 1895 году и вернулся, пройдя 46 тысяч миль, через три года и два месяца. Среди широкой американской публики его достижение осталось незамеченным.

В 1966 году англичанин Фрэнсис Чичестер попробовал пройти вокруг света в одиночку как можно быстрее. Он вышел из английского города Плимута и вернулся через девять месяцев (с одной остановкой — в Австралии). Его путешествие произвело фурор в родной Англии. Английская публика 1960-х годов оказалась гораздо восприимчивее к подвигам одиночек, чем американская публика 1890-х. Чичестера встречали как героя; королева (ах, какой она была тогда молодой и прекрасной!) сразу же произвела его в рыцари.



(Подробнее о Чичестере я написал в статье «Река времен».)

Это событие вызвали неимоверный всплеск адреналина в крови европейских искателей приключений. Всем было очевидно, что остался только один непокорённый рубеж: безостановочная кругосветка в одиночку. Несколько человек, не сговариваясь (и даже скорее скрываясь друг от друга) стали готовиться к отплытию. Среди них два наших героя: англичанин Робин Нокс-Джонстон и француз Бернар Мойтесье.

Нокс-Джонстон был профессиональным моряком, но с ограниченным опытом хождения под парусом: он всего лишь сам построил яхту в Индии и приплыл на ней (с друзьями) в Англию. Мойтесье ходил под парусом всю жизнь, в основном в одиночку, и написал об этом несколько книг. Свою яхту он назвал «Джошуа», в честь Джошуа Слокума.

«Сандей Таймс» решила капитализировать на всём этом интересе и спонсировать одну из яхт. Однако же они сразу столкнулись с вопросом, кого именно выбрать. Шансы на успех были не очевидны; сомнению подвергалась даже сама возможность для человека провести столько времени в одиночку и не повредиться рассудком. Нокс-Джонстон пришёл к ним просить денег, но они его отвергли: его шансы казались им невелики.

Учитывая большой риск поставить на неудачника, они решили пойти другим путём: объявить собственную гонку. Тогда они получали хорошую рекламу независимо от того, кто стал бы победителем.

Моряки-одиночки — несговорчивый народ, и в газете понимали, что уговорить их записаться на гонку (а тем более стартовать одновременно) было бы невозможно. Поэтому они объявили, что в гонке автоматически участвуют все те, кто стартует из любого британского порта между 1 июня и 31 октября 1968 года. Правила были просты: в одиночку, без остановок и посторонней помощи пройти Атлантический океан на юг, обогнуть три «великих мыса»: Доброй Надежды (Африка), Луин (Австралия) и Горн (Южная Америка) и по Атлантическому океану вернуться обратно в порт отплытия. Это, в общем, маршрут, по которому прошёл Чичистер, который, в свою очередь, следовал за австралийскими клиперами девятнадцатого века.


Было учреждено два приза: главный, золотой глобус, первому приплывшему назад, и дополнительный приз в пять тысяч фунтов стерлингов за самое быстрое путешествие. Соответственно, саму гонку назвали Гонкой Золотого глобуса — Sunday Times Golden Globe Race.

Нокс-Джонстон собирался принять участие в гонке, не испытывал ни малейших сомнений. Главной движущей силой для него было защитить честь Родины и не дать победить французам. «По справедливости британец должен придти первым. Мне надо было спешить».

У Бернара Мойтесье не было подобных амбиций. У него вообще никаких амбиций не было, он просто любил море и одиночество. Изначально он собирался наплевать на гонку и начать свою кругосветку из Франции, но потом, не без колебаний, всё-таки решил сначала отправиться в Англию. «Я решил плыть в Плимут в надежде завоевать хотя бы один приз, а то и оба — с Божьей помощью, не потеряв при этом своей свободы, ибо правила гонки не требовали благодарить за неё организаторов». Когда ему предложили бесплатно радиопередатчик и генератор, чтобы он мог сообщать о своём местонахождении, он с негодованием отказался. Это было уже неприемлемым покушением на его свободу. Вместо передатчика он пользовался рогаткой, которой пулял записки на проходившие мимо корабли.

Всего в гонке приняло участие девять человек, многие из них весьма эксцентричные типы. Чай Блит, например, вообще не умел ходить под парусом. За два года до этого он пересёк Атлантический океан в гребной лодке, и, очевидно, считал, что этого достаточно, — подучится по дороге. Когда пришла пора отплывать, его друзья плыли перед ним на своих яхтах, и он старательно копировал их движения. Итальянский моряк Алекс Кароццо не успел доделать свою лодку вовремя. В последний день отплытия, 31 октября, он отчалил, проплыл несколько минут, встал на якорь и продолжил доделывать лодку — в одиночку, как того требовали правила.

И, наконец, была ещё одна тёмная лошадка: Дональд Кроухёрст, герой фильма «Глубокая вода». На момент старта ему было 36 лет, жена и четверо маленьких детей. Под парусом он ходил только по выходным, зато умел красиво говорить о парусном спорте. Зарабатывал на жизнь производством и продажей навигационных радиоприборов. Бизнес шёл ни шатко ни валко. Когда он услышал о гонке, понял: вот он, его шанс прославиться, перейти на следующий уровень. Жена не смогла не пустить его, сказала только: найдёшь спонсора — плыви. К её ужасу, спонсора он нашёл.

Спонсор выдал Кроухёрсту контракт: в случае отказа от участия в гонке или добровольного выхода из неё деньги надо будет вернуть. Столько у него не было, пришлось бы продать дом и бизнес, жизнь была бы разрушена. Кроухёрст согласился на все условия. Жизнь для него превратилась в одностороннюю улицу.


Нокс-Джонстон стартовал в середине июня, из города Фалмута, одним из первых. Из серьёзных претендентов на победу у него была самая маленькая яхта (в отличие от Кроухёрста, никаких спонсоров он найти не смог, пошёл на том, что было — на той самой лодке, на которой приплыл из Индии). В конце августа из Плимута отплыл Мойтесье. Он никуда не спешил. В середине сентября, тоже из Плимута, на деревянном тримаране выдвинулся англичанин Найджел Тетли, офицер королевского ВМФ. На этом тримаране он жил, денег на другой не был, так что тоже пошёл на чём было.

Катамараны и в особенности тримараны в то время были плохо изученной формой, быстрой, но опасной при сильном ветре.

Дональд Кроухёрст тоже решил построить себе тримаран: он же хотел победить. У него было много самых разнообразных идей и изобретений, чтобы обеспечить безопасность тримарана. Увы, времени оставалось совсем в обрез. Доделать лодку не успевали, важные дела оставались несделаными. Приближался крайний срок — 31 октября. Кроухёрст раздавал интервью, улыбался на камеру, но как только уходили репортёры, его охватывало всю большее чувство обречённости. За несколько дней до крайнего срока он встретился со своим спонсором и пиар-командой. «Я не могу отплыть, — сказал он им. — Ничего не готово». «Что значит не могу?» — ответили они ему.

Тридцать первого октября Кроухёрст вышел из английского города Тинмут и взял курс на Атлантику. Молодая жена и четверо маленьких детей махали ему с причала.


Посередине Атлантического океана Кроухёрст больше не мог отрицать очевидное. Продвигался он исключительно медленно: 40–60 миль в день. Лодка давала течь, разваливалась на ходу. Если бы он продолжил свой путь и попытался бы обогнуть мыс Доброй Надежды, где сшибающиеся течения из двух океанов создают опасную погоду и морские условия, шансов у него не было бы. Ситуация была совершенно ясна: непригодная к плаванию лодка и недостаточно квалифицированный моряк. Оставалось одно — выбыть из гонки. В отличие от Мойтесье у него было радио с генератором, сообщить о своём решении ничего не стоило.


Да вот только принять единственно возможное решение Кроухёрст не смог. Мы никогда не узнаем, когда он сломался: посередине Атлантики или ещё до отплытия, в Тинмуте. Или что не дало ему повернуть назад: боязнь финансового банкротства, английская гордость или какой-то фатальный изъян в его душе. Как бы то ни было, в Англии получили совсем другую радиограмму. «Поразительный прорыв. Прошёл 250 миль в день. Рекорд для этой гонки». день.

В Тинмуте, да и во всей Англии, новости были встречены с большим воодушевлением. Англичанам нравится болеть за серую лошадку. Кроухёрст начал вести второй бортовой журнал, в котором записывал свои настоящие координаты.

Чем ближе его вымышленная траектория приближалась к мысу Доброй Надежды, тем опаснее становилось, что его раскроют. Кроухёрст радировал, что у него сломалось радио(!), прекратил общение с внешним миром. Следующие несколько месяцев его тримаран «Тинмутский электрон» бесцельно дрейфовал в Атлантическом океане, в то время как сам Кроухёрст тратил по нескольку часов в день на подделку записей в судовом журнале. Он слушал мировые радиостанции, чтобы понять погоду на воображаемом пути следования, и производил сложные математические расчёты, чтобы реконструировать вымышленные показания секстанта.

К Рождеству 1968 года в гонке, кроме пропавшего Кроухёрста, оставалось всего три человека. Остальные выбыли.

Нокс-Джонстон встретил Рождество в Тихом океане, в полосе Роковых сороковых, на пути к мысу Горн. Это был его 197-й день в пути. В районе Австралии сломался автопилот, приходилось круглосуточно рулить вручную. Перспектива провести праздник в одиночестве беспокоила его. «В первый раз с момента отплытия из Фалмута я почувствовал, что мне чего-то не хватает. Провести целый год своей жизни взаперти, в одиночестве — чушь какая-то».

Он откупорил бутылочку виски и порадовал себя стейком с картошкой и горохом. Включил радио, чтобы услышать традиционную рождественскую речь Королевы. Увы, Би-Би-Си не ловилось. Вместо этого каким-то чудом поймал коммерческую радиостанцию из Калифорнии. Из передачи узнал о полёте американского космического корабля «Аполлон 8». Пока пытался обогнуть Землю, три молодых американских парня стали первыми людьми, облетевшими вокруг Луны.

Мойтесье в Рождество огибал Новую Зеландию. Был полный штиль. Он снял с себя всю одежду и загорал нагим. В воде мирно спали морские котики. Днём на горизонте появились горы Новой Зеландии. Вечером откупорил бутылку шампанского. Шампанское поднимает настроение, веселит душу. На небе ни облачка. Солнце зашло. Рождество под звёздами.


Тетли был гурманом, любителем классической музыки. От несварения слушал Первую симфонию Сибелиуса. Когда кончился хлеб, стал печь его сам. В Рождество он был между Южной Африкой и Австралией. Катамаран разваливался, Тетли был в депрессии. Ужинал фазанами.


Февраль 1969 года. Мойтесье полностью уходит в себя, сливается с морем и с яхтой. Пишет пронзительные лирические строки:

Время уже давно остановилось … ничто и никогда не изменится: море навсегда останется того же пронзительно-синего цвета, ветер никогда не стихнет, «Джошуа» всё так же будет рассекать морскую воду ради простой радости дарования жизни снопам брызг, простой радости парусного путешествия под солнцем и звёздами.

Ночью проходит мимо мыса Горн:

Для картографа мыс — это просто мыс, с такой-то широтой и долготой. У моряка другая география. Для моряка великий мыс это одновременно очень простое и очень сложное целое: скалы, течения, волны, ветры и шторма, радость и страх, измождённость, сны, сорванная кожа на руках, пустой желудок, прекрасность бытия — и страдание временами.

Великий мыс для нас не сводится к широте и долготе. У великого мыса есть душа с очень тонкими и яростными цветами и оттенками. Душа, чистая, как у младенца и жестокая, как у преступника.

Поэтому мы не можем не плыть.

. . .

Я погружён в свои мысли. До Плимута рукой подать, десять тысяч миль на север. Но теперь мне становится ясно: отплытие из Плимута ради приплытия в Плимут — путешествие из ниоткуда в никуда.

Мойтесье, более опытный моряк на более быстрой и надёжной лодке, продолжает сокращать отставание от Нокс-Джонстона. В Англии всем очевидно: он безусловно покажет лучшее время, а может быть даже обгонит Нокс-Джонстона и придёт первым. Корабли французского ВМФ собираются с почётом встречать его в Плимуте; во Франции его ждёт орден Почётного легионера.

Вряд ли сам Мойтесье знал об этом — но безусловно чувствовал. Путешествие из ниоткуда в никуда потеряло всякий смысл. Он не поворачивает на север (обратно к Плимуту). Он идёт на второй круг, опять к мысу Доброй Надежды!

На капитанский мостик проходящего мимо танкера летит пущенное из рогатки сообщение для передачи в Англию: «Пятого февраля обогнул мыс Горн. Продолжаю без остановки по направлению к островам Тихого океана: потому что я счастлив в море, и чтобы спасти свою душу».

В гонке остаются только Нокс-Джонстон и Тетли. В этот момент просыпается и наш старый друг, Дональд Кроухёрст. Поскольку оба других участника — снова в Атлантическом океане, он решает тихонько присоединиться к ним и плыть обратно. Снова включает радиопередатчик. На родине приходят в восторг: у него неплохие шансы на победу! По телевизору интервьюируют его жену: Я знала, что он вернётся, я никогда не переставала верить. Сам же Кроухёрст планирует тихонько приплыть после Тетли и надеется, что непобедителей отпустят с миром и не будут внимательно изучать их судовые журналы. Несмотря на то, что он вложил в их подделку столько сил, он отдаёт себе отчёт, что ему, ни разу в жизни не бывавшему ни в Индийском, ни в Тихом океане, обмануть никого не удастся.


События начинают развиваться очень быстро.

22 апреля: Нокс-Джонстон первым возвращается обратно — и получает приз, Золотой глобус. Его результат: 312 дней, десять с половиной месяцев.

Тетли обгоняет Кроухёрста и ежедневно увеличивает отрыв. Но, слушая радиосообщения Кроухёрста, Тетли ошибочно считает, что тот преследует его по пятам. Тетли форсирует свой разваливающийся тримаран. У него все шансы получить приз за самое лучшее время.


30 мая: тримаран Тетли разваливается и тонет. Тетли посылает сигнал СОС. На следующий день его спасают, но из гонки он естественным образом выбывает.

Для Кроухёрста всё рушится. Как бы медленно он ни плыл бы начиная с этого момента, он всё равно получил бы приз за лучшее время! На родине все ликуют: и семья. и спонсор, и простые англичане. Победа предрешена! Для самого же Кроухёрста это означает конец.


И снова у него был единственный выход: выйти из гонки, причалить к ближайшему порту, во всём сознаться. И снова этого сделать он не мог. Он снова выключает радио (его жена: одного я не могу простить ему, что он ни разу не связался с нами…), снова начинает бесцельно дрейфовать. В своих дневниках описывает свою новую философию о космических духах, повелевающих телами людей.

Объяснение всех наших проблем: космические существа играют с нами в игры. Каждый человек во время своей жизни играет в космические шахматы с дьяволом.

Первого июля, на 243-й день своего путешествия, Кроухёрст делает шаг за борт. Его тримаран нашли через десять дней. Его труп не нашли никогда.

Любой моряк знает, что лодка в море постоянно разваливается, и её постоянно приходится чинить.

Нокс-Джонстон описывает как он конопатил снаружи щели в своей лодке. Один! На ходу! Нырял и нырял, с ножом, озираясь, нет ли акул, но законопатил!

Кроухёрст, как лодка, разваливался на ходу, и некому было ему помочь. Известный стереотип: море делает человека сильнее. История Кроухёрста показывает, что это не так. Море делает сильнее сильных. Слабых оно ломает.

Нокс-Джонстон и Мойтесье прошли испытание с честью.

Нокс-Джонстон единственный вернулся в Англию и выиграл гонку.

Мойтесье доплыл до Таити — полторы безостановочные кругосветки в одиночку — и поселился там.

Кроухёрста забрали космические духи.

Фильм, по-моему, в первую очередь именно об этом: о медленном, но верном пути слабого человека к безумию и гибели. О том, что самые высокие стены на этом пути человек строит себе сам.

Тяжёлый фильм.

Кто главный, настоящий герой этой истории?

Мойтесье отказался играть по чужим правилам. ВМФ Франции и Иностранный легион остались не у дел. Мойтесье ненавидел машины, ненавидел Монстра, пожирающего природу и простую жизнь людей. Мойтесье всегда ходил босиком. «Я мечтаю о дне, когда хоть в одной стране будет президент, ведущий простую жизнь, и босые министры. Я немедленно подам документы на гражданство». Я считаю, что он победил своих соперников.

Нокс-Джонстон играл по правилам — и выиграл. Защитил честь и престиж Англии. Как единственный участник, закончивший гонку, он получил оба приза — и, как настоящий англичанин, пожертвовал денежную часть, все пять тысяч фунтов, вдове Дональда Кроухёрста.

Он прекрасно кончает свою книгу, описывая своё возвращение в Фалмут.

Первыми, кто поднялись ко мне на борт, были офицеры Таможенной службы Её Величества г. Фалмута. Старший офицер невозмутимо задал мне свой стандартный вопрос:

— Порт отбытия?

— Фалмут, — отвечал я.

P.S. В Советском Союзе сняли фильм по этой гонке под названием «Гонка века» (1986). Кроухёрст выведен там несчастной жертвой акул капитала. Как отмечает Википедия, фильм запомнился в основном тем, что дочку Кроухёрста в нём играла Наташа Гусева, Алиса из «Гостьи из будущего»!

А в Англии, такое впечатление, сейчас снимают фильм-биографию Кроухёрста с Колином Фёртом в главной роли.


Источники:

Документальный к/ф Глубокая вода. Deep water, 2006, Великобритания.
Робин Нокс-Джонстон. Мой мир. A World of My Own, 1969.
Бернар Мойтесье. Долгий путь. La Longue Route, 1971. Английский перевод: The Long Way, 1975
Donald Holm. The Circumnavigators: Small Boat Voyagers of Modern Times, 1974.